Жизнь на излом. Ранение навылет
Шрифт:
Но когда вошла в массажный кабинет с Андрюшкой, то испытала ощущение дежавю. Глеб снова сидел к ней спиной, и снова отчитал за опоздание. Кира пыталась сдержать счастливую улыбку под маской, но глаза наверняка выдавали ее.
За все двадцать минут строгий доктор больше не проронил ни слова.
Снова фиксирующие бинты, крик испуганного мальчишки, слезы.
И уставшего ребенка Глеб сажает в кресло сам, бережно застегивает пуговички на пижаме, и уговаривает.
Ни одного лишнего движения, ни одного случайного прикосновения или взгляда. Оттого желание быть хоть чуточку
Но навязываться Кира не станет. Не посмеет. Глеб имеет полное право относиться к ней именно так, а не иначе.
Ее счастливый взгляд было не спрятать. Оттого сердце Глеба трепыхалось, как ошалелое, и он снова злился на себя. Ничего не забылось, ничего не прошло. И как ему теперь с этим жить? Сегодня он спешил на работу, с волнением ждал полудня, услышал ее шаги в коридоре и пропал. Зачем-то нагрубил, отчитал за опоздание в две минуты, — легче все равно не стало. Но знал, она улыбалась.
Знал точно, хоть и не видел улыбки под маской, но чувствовал ее каждой клеточкой. Руки подрагивали, и только усилием воли он заставил себя отвлечься и заняться мальчиком. Кира не проронила ни слова. Не спросила ни о чем. Неинтересен? Чему тогда радуется? Или это снова притворство?
Черт, зачем обо всем этом думать? Она замужем за Юркой. Нужно почаще себе об этом напоминать. И как-то отработать этот месяц до конца. А потом просто уйти. Перечеркнуть, снова постараться забыть.
Хотя кого он обманывает? Не получится. До сих пор не забыл: ни взгляда ее, ни голоса.
И этот звонкий смех так часто снится ночами… Сначала Глеб злился, а потом осознал, что только этим и живет.
Глупая маленькая девчонка, что же ты натворила?
Кирина смена обычно заканчивалась чуть позже, чем у тех, кто работал в администрации центра. И в этом, несомненно, было много плюсов.
К примеру, ей не приходилось видеть, как Глеб забирает Шурку, и они вместе уезжают на его черной машине.
До новой квартиры Кира теперь добралась пешком, по пути зашла в магазин, а потом покормила уток у прудика в парке. Прошло всего два дня, как она увидела Глеба, но жизнь заиграла новыми красками. И вновь захотелось жить, дышать полной грудью, смеяться.
Она улыбалась каждую минуту, и это конечно было заметно всем вокруг. Кирина бабушка, Лилия Алексеевна, глядя на Киру, прижимала руки к груди и качала головой. А потом приговаривала:
"Что же у вас, молодых, творится? Одна порхает от счастья, второй с Шуркой спутался…"
Шуркин просчет был абсолютно верным, все сотрудники только и говорили о них с Глебом. Кирка, слава богу, не лезла. Но этого было недостаточно. Поэтому Шура только и думала о том, как устранить соперницу…
Утро четверга началось привычно, Кира занималась детьми. Звонок на пост приняла дежурная и громко, на весь коридор, крикнула:
— Ветрова, тебя заведующая вызывает.
Неприятное предчувствие охватило Киру. Что могло случиться? Снова родительница Димы и Маши пришла качать права? Чем ей не угодила она в этот раз, интересно?
Прошло минут десять, прежде чем Кира смогла освободиться.
Спускаясь по лестнице, она перебирала в голове события последних дней, но так ничего
Каково же было ее удивление, когда, зайдя в кабинет к заведующей, она увидела там Юрку.
– Здравствуйте, Нина Никанорова. Вызывали?
– Да Кира, проходи, присаживайся.
Кира, недоумевая о том, что происходит, на ватных ногах дошла до стула, мужу лишь приветственно кивнула.
Что он здесь вообще делает!
— Кира, мы с Юрием Геннадьевичем тут мило побеседовали. По его инициативе. Я, конечно, догадывалась, что у вас произошла ссора, но не думала, что все настолько плохо. Кира, если ты беременна, - заведующая укоризненно посмотрела на Киру, - то нужно было сразу сказать об этом, и тем более не устраиваться на работу, где приходится поднимать тяжелых деток. Твой муж заботится о тебе, переживает, и это естественно. Юрий Геннадьевич рассказал, что это очень долгожданная беременность, и для того, чтобы ее сохранить, он уговаривает тебя отдохнуть в санатории и заодно подлечиться. Конечно, будет трудно найти замену, но мы вполне можем отпустить тебя на месяц, а по возвращении обговорим перевод на более легкий труд.
Кира хватала ртом воздух и с ужасом смотрела на растерянную и явно взволнованную начальницу, на довольного мужа, который кивал каждому слову пожилой женщины.
— Мой муж ошибается, я не беременна! — резко и довольно решительно заявила Кира. Юрка удивленно замер с неверием посмотрев на супругу. Куда делась та безвольная овечка, и что могло случится за два дня, что у нее прорезался голос?
— Не беременна? — с облегчением спросила Нина Никаноровна.
— Абсолютно и стопроцентно. И мне не нужен отпуск, тем более я его еще не заработала. Простите, пожалуйста, за этот спектакль. Мой супруг любит преувеличивать и принимать решения за меня.
Кира лишь краем глаза увидела, как сжимаются кулаки на коленях мужа, но только выше вздернула подбородок.
— Ну что же, надеюсь, вы сегодня договоритесь. Сообщи до вечера, что решила. Искать мне на смену вместо тебя кого-то или нет. Простите, молодые супруги, больше вас не смею задерживать.
Юрка резко встал, и бросив сухое прощание, двинулся к двери. Кира тоже не стала оставаться, лишь виновато посмотрела на начальницу, но та уже не обращала на молодых внимания, старательно отыскивая лекарство от давления в верхнем ящике стола.
Как только Кира закрыла за собой дверь, Юрка выдал:
— Дорогая, давай поговорим в машине.
— Да, прекрасная идея, — той же монетой отплатила Кира. — Наверное, стоило сразу об этом подумать.
Острый режущий взгляд мужа не предвещал ничего хорошего. Но Кира не боялась. Теперь не боялась, да и знала, что Юрка не поднимет на нее руку, как бы она его не раздражала.
Заметив, что за ними наблюдает Юленька, Кира сделала шаг вперед, но тут же Юрка взял ее под локоть, а затем и вовсе по-хозяйски обнял за талию и прижал к себе. Гнев тут же опалил щеки, хотя со стороны, возможно, могло показаться, что Кира смущена близостью мужа. Но устраивать сцену и тем более вырываться она посчитала неразумным. Ничего нет хуже выяснять личные отношения на глазах у чужих людей.