Жизнь поэта
Шрифт:
Перевернёт, чтобы мачтами вверх...
Над морем дальным на клич журавлиный
Я полечу как непризнанный стерх.
Взвейся, душа! Я не мёртв изначально.
Из-под небес, где мой путь одинок,
Взглядом пройдусь напоследок прощально
Там, где ступает её башмачок.
Тень
Весенней ли, зимней порою,
На улице ночь или день,
Всегда
Моя молчаливая тень.
Ты - под козырьком остановки -
Я зябну за толстым стеклом,
Вдруг ты поскользнулась неловко -
Я рядом - бесплотным плечом.
В танцклассе в плену репетиций
С тобой прохожу я каскад -
Сокурсников разные лица
Сливаются в красочный ряд.
В ансамбле пою я сам-третий
С тобою любовный дуэт -
Безмолвное эхо ответит
Лишь мне одному, кого нет.
Вот кто-то тебя поздравляет:
Сегодня - твой новый дебют -
Я рядом в бокал наливаю
Шипящийся пеною брют.
Усталой головкой - в подушку -
На сонном ночном берегу
Спою тебе сказку на ушко
И сон твой во сне сберегу.
Секундомер
Как всё в этом мире случается странно:
Я взгляд от книги на миг оторвал,
И вдруг - эта девочка, из-под крана
Ладонями в каплях рисует овал.
Мгновение - чудо, но в чётких пределах
Судьба включила секундомер,
И длинная стрелка застыла на белом:
Неделю скучать на старинный манер.
Суббота придёт, и секунды помчатся
В неполного круга расплющенный путь.
И снова томиться, и снова метаться
Под белую тикающую жуть.
Мне мало осталось, весна - на исходе,
И я не увижу взросленье твоё.
Когда-нибудь вспомнишь мой взгляд на проходе
Под альт-саксофона сквозное нытьё.
***
Мы с тобою не совпали,
Звёзды как-то разошлись,
Или на землю упали,
Иль тебя не дождались.
***
теперь когда её не стало
на взгляд на оклик на словах
я равнодушием вокзала
для тех кто едет в поездах
она жива но между прочим
невероятностью комет
и без толку судьба хлопочет
чужой судьбою в сотни лет
я буду жить не так уж долго
испытывать мне путь земной
и впереди одна дорога
все перепутья за спиной
Моисей
Звучали
Обычных к рабству стариков,
Что над землёй давно не вечер,
Что нет милей урочных снов.
Мигала ночь узором чёрным,
Светила смачная луна,
И никла мысль цветком покорным,
Мужей ленивая жена.
Вокруг страны одна пустыня
Их равнодушно стерегла...
Лишь одному казалась синей
Вдали рыжеющая мгла.
Распятие
Толпа гудела и стонала,
Как растревоженный нарыв -
Ей чуда снова не хватало, -
Свои "Осанна!" позабыв.
Ещё три дня тому ликуя,
Что вот чудес пришла пора -
Да хоть кого! Как шутку злую
Провозгласим себе царя.
Какой мессия?
– Разве ослик
К лицу пророкам и царям,
И всем плевать, что будет после:
Выпутывается пусть сам.
Надежда теплилась и стыла:
Вот кто-то раны промокнул,
Симон с крестом в последних силах
Упал под ненасытный гул.
И приколочен к деревяшке,
Как нагрешивший акробат,
И кто-то бьёт себя по ляжкам
И корчит рожи, казни рад.
Он шепчет всей сердечной кожей:
Прости им, что со мной творят,
Не ведают, что Сыне Божий
Так предначертанно распят.
А над Голгофой птицы пели,
Мрачнели гневом небеса,
И на толпу с креста глядели
Его печальные глаза.
***
Какой облом, какая повесть
И_з___с_е_р_д_ц_а___г_о_р_е_с_т_н_ы_х___з_а_м_е_т -
Как пересказанная новость
Из недочитанных газет.
Какой наивной подоплёкой
Чужая жизнь мне предстаёт
И на чистОм глазу сорокой
Трещит, стрекочет и поёт.
Какой тоской объект отыщет,
Чтоб плакаться не в пустоту,
И лишь поэт потом опишет
О подноготной простоту...
Пляши, дразнись и кукарекай
Хоть в полдень, хоть в полночный час,
В коляске всё равно калекой
Ты выглядишь у тысяч глаз.
Как зверь, весь мир подзорко рыщет
Вокруг позорного столба,
И с улюлюканьем освищет
Поэта праздная толпа.
<