?Жизнь в авиации
Шрифт:
Если учесть, что летчики корейской Народной армии и китайские добровольцы вынуждены были вести борьбу с опытными воздушными пиратами Америки, то станет понятным, сколько от них потребовалось искусства, упорства и настойчивости. Как правило, американцы предпринимали бомбардировочные налеты только при многократном превосходстве истребительного прикрытия. Бывали случаи, когда на один бомбардировщик они высылали десять истребителей. Но и в этих условиях корейские летчики и китайские добровольцы наносили весьма чувствительные потери американским бомбардировщикам, встречая их далеко на подступах к объектам. Американский журнал “Ньюсуик”
У меня сохранились некоторые номера журнала “Дружба”. На страницах его не раз рассказывалось о помощи советских авиаторов китайским. Вот статья героя второй степени подполковника китайских ВВС Ли Ханя “Мой советский друг”, опубликованная в февральском номере за 1958 год. В ней рассказывается, как советский летчик Потасьев помогал китайским авиаторам овладеть ночными полетами. Не буду цитировать статью, хочу только рассказать о сути дела.
В китайской части было мало летчиков, которые владели техникой ночных полетов. Чтобы помочь подготовить группы ночников, Потасьев взял на себя личное руководство. Днем он контролировал учебу китайских авиаторов в аудиториях, а ночью уходил на аэродром. Когда ему напоминали об усталости, он говорил:
— Нет, я не устал. Чтобы вы скорее овладели мастерством ночных полетов, я готов работать все двадцать четыре часа в сутки.
Перед окончанием программы обучения Потасьев решил проверить каждого летчика и за одну ночь совершил пять вылетов, ни разу не выходя из кабины самолета.
Прощаясь с китайскими товарищами, он передал им принесенную из дому вечнозеленую тую.
— Я сам посадил это растение, — сказал советский летчик. — Передаю его вам. Пусть наша дружба никогда не увядает, как эта вечнозеленая туя.
У китайцев широко распространена поговорка: “Пьешь воду, не забывай о том, кто вырыл колодец”. К сожалению, маоисты очень быстро забыли эту поговорку…
Кузница крылатых кадров
Уже более года командовал я авиацией родной для меня Белоруссии после Дальнего Востока, Китая, службы в Московском и Северо-Кавказском военных округах. Сердце радовалось, что авиация наша крепнет, оружие ее совершенствуется, дальности полетов воздушных кораблей становятся межконтинентальными, скорости — сверхзвуковыми. И вот в апреле 1956 года совершенно неожиданно меня вызвал командующий округом Маршал Советского Союза С. К. Тимошенко и объявил:
— Приказом Министра обороны вы назначены начальником Военно-воздушной академии. Поздравляю, Степан Акимович, с новой и вместе с тем знакомой для вас работой — воспитанием авиационной молодежи.
Апрельским солнечным днем ехал я в Монино — небольшой подмосковный поселок. Ехал и думал о предстоящей работе. Придется вспомнить. Краснодар. Да разве прежним опытом обойдешься? Сейчас к подготовке командных кадров военно-воздушных сил предъявляются повышенные требования, тем более что руководить академией предстояло в переломное время. Армия перевооружается. В авиачасти поступает новая техника. Ракетно-ядерное оружие коренным образом меняет представления о характере будущей войны. А сколько нового вносит в военное дело широкое
Наши офицеры должны быть высокообразованными людьми. Без основательных теоретических знаний, глубокого изучения современной техники, правильного понимания сущности происходящих изменений в характере боевых действий нельзя стать хорошими командирами частей и подразделений. Теперь от авиационного командира, как никогда, требуются широта мышления, умение быстро ориентироваться в сложной обстановке и принимать смелые и обоснованные решения. И где, как не в академии, офицеры должны получать эти знания и навыки!
Пока я размышлял, машина въехала в красивую аллею, ведущую в академический городок, который я не видел уже много лет. Перед глазами вновь предстал первый строитель Монинского гарнизона Константин Васильевич Маслов. Кажется, ничего здесь не изменилось, только, может, деревья подросли с той поры, как мы встречались с Константином Васильевичем.
Нет, изменилось многое… Смотрю по сторонам и вижу новые учебные корпуса, дома, которых раньше не было. Прежний начальник академии Федор Яковлевич Фалалеев, рачительный и вдумчивый хозяин, видать, немало постарался, чтобы людям жилось уютно.
Спустя несколько минут мы встретились с генерал-майором авиации Адамом Станиславовичем Дземишкевичем и генерал-лейтенантом авиации Серафимом Александровичем Пестовым, руководившим до этого академией на протяжении ряда лет. Высокий, слегка сутулый генерал Пестов в свое время был известен в ВВС как хороший летчик-истребитель. Его перу принадлежала популярная книжка “Полеты на У-2”, которая стала путеводителем для молодых авиаторов. Я знал, что он снискал себе заслуженное уважение в академии, и был рад, что Серафим Александрович остается моим заместителем.
— Сверхзвуковые скорости полетов, ядерное оружие, — начал Пестов, очевидно, внесут много нового в учебную и научную работу. Я думаю, что коллектив академии справится с большими и сложными задачами.
Мы начали подробно обсуждать предстоящие дела, и я с удовлетворением заметил, что Серафим Александрович, Адам Станиславович и другие помощники тоже много думают о перспективах деятельности академии. Наши взгляды в основном совпадали, и в этом единстве мнений можно было видеть залог успеха дальнейшей работы.
В кабинет вошли новые люди. Это были начальники факультетов и кафедр, политработники. Приятно было видеть среди них знакомых мне по 2-й воздушной армии Владимира Варденовича Нанейшвили, ставшего начальником факультета, Василия Григорьевича Точилова — заместителя начальника академии по политической части.
Полный новых впечатлений, возвращался я вечером домой, продолжая размышлять о неотложных задачах. Надо решительно обновлять программы. Нельзя учить офицеров так, как их учили пять-шесть лет назад. Даже опыт прошлого года придется пересмотреть применительно к новой технике. А люди тут действительно хорошие. Многие прошли школу войны, долго служили в строю. Таким не надо повторять прописных истин о связи академии с жизнью частей. Сами остро чувствуют, что без этой связи нельзя успешно работать.