Жизнь Юрия Казакова. Документальное повествование
Шрифт:
Вы великий писатель, классик, и мне страшно Вам писать. Хочется сказать Вам много разных великолепных слов, но я стесняюсь и боюсь впасть в лиризм, который является настроением несовременным.
Я не видел еще второго тома, говорят, что там опубликована «Золотая роза» (первая часть) [17] . Между тем, Вы пишете вторую часть. Разве нельзя было подождать и напечатать в одном из последних томов всю работу?
Летом с детским поэтом Ю. Коринцом [18] я ездил на север – реки Сухона, Сев<ерная> Двина, Онега, Белое море, Кольский п<олуостр>ов. Сперва я жалел, что Вас нет с нами (помните, я соблазнял Вас?), потом же стал радоваться. В наш век надо ездить так, как А. Сурков [19] или Долматовский [20] , заранее известив официально все руководящие инстанции, чтобы они с машиной встречали высокого
17
Повесть «Золотая роза» опубликована в журнале «Октябрь» (1955, №№ 9, 10).
18
Коринец Юрий Иосифович (1923–1989), поэт, друг Казакова.
19
Сурков Алексей Александрович (1899–1983), поэт, секретарь Правления Союза писателей СССР, неоднократно избирался депутатом Верховного Совета СССР, кандидат в члены ЦК КПСС (1956–1966).
20
Долматовский Евгений Аронович (1915–1994), поэт, профессор Лит. ин-та.
Все это происходит потому, что все областные и районные газеты нафаршированы Шпановым [21] , Брянцевым [22] и т. д. В каждом проезжем видят шпиона, применяют против него хитрые действия, указанные в означенных повестях, и в удобный момент судорожным голосом кричат: руки вверх!
Потом на севере страшно много пьяных и нет от них никакого спасения. Пьют все и везде: на поездах, на пароходах, в городах и деревнях. И лучший способ ограждения от пьяных – самому быть пьяным.
21
Шпанов Николай Николаевич (1896–1961), прозаик, автор официозных политических детективов «Поджигатели» (1949), «Заговорщики» (1951) и др.
22
Брянцев Георгий Михайлович (1904–1960), прозаик, автор остросюжетных повестей о советских разведчиках и партизанах («Тайные тропы», 1953; «Следы на снегу», 1954; «Конец осиного гнезда», 1960 и др.).
После Дубулт я написал три рассказа. Два из них опубликованы, третий захряс: не то настроение! Приняты у меня в разных издательствах три книги. Так как это противоестественно для начинающего автора, т. е. такая удача – явление не нормальное, то я со дня на день жду пропасти и даже написал длинное стихотворение о грядущем возмездии белым стихом (на рифму пороху не хватило).
В Архангельске вышла у меня книжка [23] , которую я со страхом посылаю Вам. Книжка оч<ень> хороша для обл<астного> издательства (я говорю о внешности). Содержание же ее неважно, и Вы ее не читайте. Я бы не послал Вам ее, но это первая моя книжка, и мне, признаться, ужасно приятно всем ее дарить. Извините!
23
«Тедди: История одного медведя» (1957).
На севере пьяные начинают с вами разговор так:
– Я человек русский, конечно… Извините!
Сейчас во мне сидит целый пуд сюжетов, но приняться за них как-то не могу, разучился писать за лето. Начну, выходит такая унылость, что хоть вешайся. Я уж пугаться начал. Вообще я стал мистиком и фаталистом.
В институте у нас сейчас тоска. Озерова [24] сняли за «либерализм», все присмирели, в том числе и Ваша Галка [25] … Впрочем, Вы, наверно, все знаете от нее, о наших институтских делах. Я рад, что кончаю институт, надоело.
24
Озеров Виталий Михайлович (1917–2007), критик, литературовед, директор Лит. ин-та (1955–1957).
25
Арбузова Галина Алексеевна (р. 1935), падчерица Паустовского, дочь драматурга Алексея Николаевича Арбузова (1908–1986), выпускница Лит. ин-та, критик, кинодраматург.
В «Комс<омольской> правде» раздолбали наш «Журнал молодых», многим досталось, и от моего «Дыма» только дым пошел [26] . Редакторша моя (из «Сов<етского> писателя») напугана до смерти и хочет выкинуть «Дым» из книжки. Я вяло сопротивляюсь.
Очень хотелось бы повидать Вас и поговорить. Как Вы себя чувствуете? Как Вам работается? В Ялте наверно хорошо сейчас, а в Москве холод собачий и свирепствует вирусный грипп.
Константин Георгиевич! Пришлите мне, пожалуйста, Вашу карточку! Ведь я Вас пятнадцать лет люблю, примите во внимание срок, т. е. постоянство мое и снизойдите! Я был в Ленинграде, видел Ричи [27] ,
26
«Журнал молодых» (1957, № 1) подвергся критике в статье О. Кучкиной «Перелистывая „Журнал молодых“» («Комсомольская правда», 1957, 27 сентября).
27
Ричи Михайловна Достян, прозаик. Игорь Павлович Коссаковский, сценарист документального кино, муж Р. М. Достян. Улица Фурштатская – тогда им. Петра Лаврова.
Ленинград – совершенно ненормальный город, и я рад, что поехал туда в первый раз в 29 лет. Поехал бы я мальчишкой, наверно ничего бы не понял, а так – умирал и рыдал от восторгов.
Ричи с Игорем живут на фантастической улице – бывш<ей> Фурштатской, возле Таврического сада. Счастливцы! Москва и мой Арбат как-то померкли для меня и я страшно жалел, что «Голубое и зеленое» было в то время уже опубликовано, я бы все перенес в Ленинград и рассказ от этого только выиграл бы.
До свидания, будьте здоровы! Простите за беспокойство.
Ужасно хочется с Вами поговорить, много вопросов. Можно ли надеяться на встречу с Вами?
Окончательно ли развалилась «Лит<ературная> Москва» [28] и где можно теперь прочесть последнюю часть Вашей трилогии?
Видел Д. Гранина [29] недавно, возле ССП. Улыбается. Приглашал чай пить (в Ленинград).
В конце ноября в Ленинграде будет семинар молод<ых> русск<их> прозаиков. Меня удостоили чести и пригласили. Не будете ли Вы руководить одним из семинаров на этом совещании [30] и вообще не собираетесь ли осенью в Ленинград?
28
«Литературная Москва» – литературно-художественный сборник московских писателей (М., 1956). Вышло два выпуска. Паустовский был членом его редколлегии.
29
Гранин Даниил Александрович (р. 1919), прозаик, эссеист.
30
Паустовский участия в этом совещании не принимал. Казаков попал в семинар к В. Ф. Пановой и прозаику Павлу Леонидовичу Далецкому (1903–1963). См. наст. изд., с 77–78.
Письмо опубликовано в «Литературном обозрении» (1986, № 8) со значительными купюрами.
<Декабрь 1957>
Дорогой Константин Георгиевич!
Простите, я к Вам с просьбой! М<осковское> О<тделение> СП решило принять меня в члены Союза, не дожидаясь появления на свет моей книжки.
Не могли бы Вы написать рекомендацию? [31]
Если Вам трудно или неудобно по каким-нибудь причинам это сделать, не стесняйтесь с отказом, ради бога! Если Вам вообще не до писем, то даже можете не отвечать мне вовсе, я опять-таки в обиде на Вас не буду ни в коем случае. Подождав Вашего ответа числа, скажем, до 15-го февраля и не получив его, я уразумею, что Вы заняты или больны, или не в настроении – мало ли что!
31
Рекомендация приводится на с. 83–84 наст. изд.
Будьте здоровы, бодрости и легкости Вам в работе!
Адрес мой: Москва Г-2, Арбат 30, кв. 29.
Летом поеду в Приозерный р-н. Говорят, там скиты есть. Любопытно! Не хотите ли с нами?
Опубликовано в «Литературном обозрении» (1986, № 8).
5 февраля 1958 года Паустовский писал Казакову из Тарусы: «Юра, дорогой! Не сердитесь на меня (хотя бы в глубине души) за то, что я Вам не отвечал. Это никак не касается моего отношения к Вам. Вы, может быть, догадываетесь или знаете от Галки («Ах, эта Галка!»), что я очень люблю Вас как писателя и, читая Ваши рассказы, бываю растроган до слез. И не по стриковской слезливости (ее у меня нет совершенно), а потому что я счастлив за нашу литературу, за наш народ, за то, что есть люди, которые сохранят и умножат все то прекрасное, что создано нашими предками, – от Пушкина до Бунина. Велик Бог земли Русской!
Не отвечал я Вам из-за отвратительной болезни, привязавшейся ко мне: из-за астмы. Сейчас легче, а то я задыхался, как рыба на песке, и мне было трудно и думать, и писать, и говорить. Если к лету я оправлюсь, и врачи пустят, то я бы с наслаждением поехал бы с Вами в Приозерный район. Меня страшно тянет на Север. Если мне разрешат ехать, то, очевидно, возьму с собой Галку. Меня одного из-за болезни не пустят. Напишите мне обо всем, не смущайтесь моим молчанием. Будьте спокойны, работайте, живите счастливо.