Жизнь за ангела

Соловьёва Наталья

 Капитан разговаривал с доктором.

 - Вы доктор, как я понимаю товарищ майор? Можно с вами поговорить, задать вам пару вопросов?

 - Да, конечно.

 - Сколько времени понадобиться на то чтобы пленный поправился, так чтобы его можно было забрать?

 - Он у нас уже неделю, дней семь… Дня через три снимем швы. Думаю недели две, он поправится, если не будет никаких осложнений.

 - А ситуация существенно не изменится? Отправлять его в госпиталь? Может оставить его пока прямо здесь, все равно не сбежит. Это

возможно? Тем более всего на две недели.

 - Не знаю. Хотя вообще, наверное можно почему бы и нет. Только согласуйте с комдивом.

 - Разумеется! Хорошо.

 После этого разговора, мне стало плохо, навалилась тоска, я впал в депрессию, не мог нормально спать, не хотелось есть, одолевали мрачные мысли. Если я раньше на что-то надеялся, то сейчас почему-то нет, я полностью осознал всю тяжесть своего положения.

 - Ты есть будешь? – спросила Катя.
– Я обед принесла.

 Она поставила тарелку, там была каша пшенная с маслом, хлеб.

 Я молчал.

 - Ганс, ты меня слышишь? Чего молчишь?

 Говорить мне совсем не хотелось.

 - Что с тобой? Ты есть будешь или нет? Скажи же что-нибудь, наконец!

 - Нет, не хочу.

 - Почему?

 - Оставь меня. Не трогай! Сказал, не буду.

 Катя явно не понимала, до этого я не выделывался.

 Услышав наш разговор, заглянул доктор.

 - Что еще?

 - Он есть отказывается.

 - В чем дело?

 Я снова молчал.

 - Почему молчите? Решили объявить голодовку? Вам же хуже. Оставь его Катя, не хочет как хочет, пусть выделывается, с голоду сдохнет, так сдохнет, никто не расстроится. Захочет есть, сам попросит, куда он денется.

 Тарелку поставили рядом, но я к ней не притронулся, пил только воду и чай.

 - Не надо Катя его заставлять, по выделывается, перестанет.

 Но когда я не притронулся к еде на следующий день, терпение доктора наверное лопнуло, видимо он сказал кому-то об этом, тем более, что меня угораздило еще и в обморок упасть. Как на грех! После того как мне сделали перевязку в процедурной и укол, я зашел в палату, разговаривал с Катей, казалось все было хорошо. Вдруг внезапно голова закружилась, и я пошатнулся. Заметив это, Катя спросила:

 - Тебе что, плохо?

 - Нет… все хорошо.

 - Я же вижу ты бледный.

 - Голова закружилась…я лягу…Сейчас, все пройдет…

 Я прилег на постель, немного полежал, и кажется, отошло.

 - Все, мне уже лучше. Все хорошо, - успокоил я девушку.

 - Точно? Может доктора позвать?

 - Не надо! Не надо!

 - Ты вчера ничего не ел, я завтрак сейчас принесу… - отозвалась Катя.

 - Чаю.

 Катя принесла чай и тарелку каши.

 - Ешь.

 Чай я выпил, кашу не стал.

 Когда встал с постели, видимо резко поднялся, сделал два шага и упал, потерял сознание, едва не ударился головой. Очнулся в постели. Надо мной склонился доктор.

 -

Очнулся? – спросил он меня.

 - Что со мной?

 - Что с ним? У вас обыкновенный обморок. И все из-за того, что вы ничего ни ели, со вчерашнего дня. У вас еще организм не достаточно окреп после тяжелого ранения, вы еще силы не успели восстановить, и есть отказываетесь! Нет, я больше не буду его лечить. Лечиться он не хочет! С меня хватит, сейчас доложу обо всем командиру, пусть делают с ним что хотят. Не хотите лечиться? Не надо!

 - Не надо командиру! Пожалуйста! Доктор! Г-григорий Яковлевич!

 - Нет, я вынужден доложить…

 - Пожалуйста! Я не буду так больше.

 - Вы не желаете лечиться, нарушаете режим, не слушаетесь…

 - Я буду вас слушать, я буду делать все, что вы скажете, только не надо командиру, пожалуйста!

 - С меня хватит! Я не желаю больше с вами возиться, - доктор был непреклонен, лицо его было суровым. Не смотря на мои мольбы, он поднялся и вышел, наказав Кате смотреть за мной.

 - Ты сам виноват, - сказала Катя.

 В санчасть зашел полковник Джанджгава.

 - Здравствуйте, Григорий Яковлевич!

 - Здравствуйте!

 - Что за проблемы?

 - Да вот, второй день есть отказывается, голодовку объявил.

 - Это после визита НКВД?

 Он зашел в палату.

 - Что здесь происходит?!
– Вид его был свирепый, – Вы что, голодовку объявили? Почему отказываетесь есть?!

 - Не хочу.

 - Вы что, еще будете здесь выделываться?! Не хотите лечиться, я вас выкину из санчасти немедленно! А ну прекратите этот… кардобалет, ни то отправлю вас куда следует, прямо сейчас! Вам ясно?

 - Да.

 - Развели здесь сопли, как в детском саду! Щенок, паршивый, кто-то здесь цацкаться с ним будет! Вы в плену и будете подчиняться. Если хотите жить, будете выполнять все наши приказы беспрекословно!

 Он так орал на меня, что стены тряслись! Его карие глаза прожигали меня насквозь, так что я действительно испугался, настолько он был зол.

 - Делать мне больше нечего, как возиться с этим отродьем, выродком, недобитым! Без него дел хватает… - хлопнув дверью, он вышел.

 В дальнейшем я просто испытывал перед ним трепет. Боже упаси его еще раз разгневать!

 Есть после этого я стал, все что давали, и даже не разбирал

Глава 29

 Но беда не приходит одна! Видимо все к одному. На девятый день, 11 мая, произошло еще нечто, за что мне снова, чуть было не попало!

 С утра доктор уехал за медикаментами, о чем сказал медсестре. Катя была видимо где-то по близости, во дворе, развешивала белье, которое постирала. Я проснулся, но еще лежал в постели. Вдруг услышал знакомый голос, который, тоже кажется где-то слышал.