Жизнь за жильё
Шрифт:
Иван понял, что пришёл Алик, поднялся и прошёл на кухню. Кеша уже весь в возбуждении от перспективы продолжения банкета с умилением разглядывал желанную этикетку бельгийского спирта. Азербайджанец протянул небольшой пакетик:
— Это для вас, Иван Рудольфович, зубная щётка и бритвенные принадлежности. Ещё что-нибудь нужно?
— Спасибо, Алик! Не знаю, как вас по отчеству. Мне бы ещё таблетки активированного угля и ношпы для желудка. В аптеке знают.
— Не надо ни фамилии, ни отчества. Просто — Алик. В аптеку сегодня загляну. А вы чем болеете?
Иван вздохнул:
— У меня
— Иван Рудольфович, берегите себя. До вечера.
Надсмотрщик ушёл. Лязгнул замок входной двери квартиры. Иван открыл бутылку минералки, разлил по чашкам. Бедолаги побаловали свой организм лечебной водой под названием «Нарзан», хотя у обоих уже после первого глотка появились большие сомнения, что эту водичку разливали в Кисловодске. И всё же чаши были испиты до дна, и Ваня собрался разлить по второй
— После первой и второй перерывчик небольшой!
Иннокентий взмолился:
— Иван Рудольфович, побойся бога! У нас же так организм будет измучен одним «Нарзаном». Пора разбавлять «Рояль» с золотой этикеткой, о котором я вам, товарищ, уже второй день твержу. Не зря же Алик притащил сегодня самый роялистый «Рояль». Кстати, как ты смог уговорить басурмана? Зубную щётку вдруг тебе новую купил.
— Хорошо, Иннокентий, разбавляй свой правильный спирт. Мне только полтинничек. Вчера я просто назвал Алика интеллигентным человеком, напомнил о личной гигиене и попросил оказать нам услугу. Вот и всё.
— Умеете вы, коллега, найти ключик к загадочной азербайджанской душе.
— Да я как-то, однажды на досуге книжку прочитал Дейла Карнеги «Как приобретать друзей и оказывать влияние на людей». Книга мне понравилась, но вот новых друзей я не приобрёл. И если сказать откровенно, Кеша, все мои старые друзья куда-то пропали.
Иван посмотрел на соседа за столом и сказал:
— Иннокентий Константинович, у меня к вам вопрос личного характера.
— Слушаю внимательно, Иван Рудольфович.
— Иннокентий, не обессудь меня за прямоту, я могу назвать тебя своим другом?
Сосед удивлённо посмотрел на сокамерника, вдруг всхлипнул, не смог удержаться от избытка чувств, встал из-за стола и протянул руку товарищу по несчастью.
— Конечно, Ваня!
— Тогда я предлагаю тост за настоящую мужскую дружбу.
— Это сильный тост!
Друзья выпили, занюхали, обнялись и похлопали друг друга по спине. Эти два немолодых мужика, каждый со своими болячками, физическими и духовными, были сейчас одни на всё белом свете. И некому было им помочь… И спасение утопающих было делом самих утопающих… Иван попросил своего нового друга:
— Кеша, сделай нам, пожалуйста, чаю покрепче и ещё хлеба с маслом. У меня к тебе разговор есть.
— Сделаю, друг! Я ещё макароны отварю и пожарю с луком.
— А я пока зубы почищу и ещё раз быстренько сполоснусь.
— Да здравствует мыло душистое и полотенце пушистое!
Товарищ улыбнулся и пошёл в душ. Второй день выхода из запоя был немного легче первого. Алкоголик старался контролировать количество выпитого и постепенно уменьшал свою дозу. Он уже выпил два раза по пятьдесят грамм разбавленного спирта и столько же отмерил себе на вторую половину дня. Ночью только
Глава 3
Иван знал из своей жизненной практики, как тяжело выходить из многодневного запоя. Ещё в самом начале этого тернистого пути добровольной алкоголизации мужчина старался контролировать время ухода в глубокий штопор, срок выхода из запоя и затем паузу восстановления своего организма. Со временем первый этап «ныряния в стакан» стал стремительным, как пике бомбардировщика. Зато время выхода из штопора становилось всё продолжительней и тяжелей, а трезвый период жизни сокращался с каждым уходом в мир алкогольных грёз. Сейчас человек уже с трудом мог разделить год существования после смерти матери на «тёмные» и «светлые» дни и месяцы. В голове всё перемешалось, оставались только опыт, интуиция и тяга к жизни…
Больной алкоголизмом мужчина вновь заставил себя стоять дольше под прохладной водой, замёрз, быстро окатился горячей и вышел к столу. Жить стало немного легче, даже появился аппетит. Опыт не пропьёшь… Пошли вторые сутки выхода из запоя. Тут надо держать себя в руках и не расслабляться. Главное — вновь не сорваться в штопор. Каждые сутки пьём разбавленного спирта на сто грамм меньше и на пятый день сводим алкоголь к нулю. И больше воды… Днём и ночью…
Иннокентий успел ещё раз принять на грудь и теперь весело колдовал над плитой. Кроме чая и бутербродов сосед успел приготовить макароны по своему секретному рецепту. Запах жизни и уюта разносился по квартире. Собутыльники присели за стол. Иннокентий засуетился:
— По пятьдесят грамм для аппетита?
— Кеша, при всём уважении, я бы вначале с удовольствием отведал твоих шикарных макарон.
— Как знаете, товарищ. Будь здрав!
Сосед лихо опрокинул полтишок, и друзья по несчастью принялись за еду. Ел в основном Иван Рудольфович, а Иннокентия Константиновича начало потихоньку развозить. Кеша водил ложкой по сковородке, а в его глазах появилась бездонная печаль и скорбь. Три раза по пятьдесят грамм разбавленного спирта с утра — это вам не фунт изюма скушать, тут опыт нужен и привычный организм. Ваня посмотрел на товарища и всё понял:
— Так, соседушка, а давай-ка в постель? Вечером наш басурман придёт с проверкой, и нам надо беречь силы.
Иннокентий громко икнул, согласно кивнул и медленно, по стенке выдвинулся к кровати. Собутыльник спокойно доел макароны, оставил сковородку на столе, затем допил чай с бутербродом и оценил на свет остатки жидкости в бутылке с золотистой полоской на этикетке. Оставалось больше половины. Алкоголик повторил процедуру уничтожения бельгийского спирта и слил часть алкоголя в раковину. Ещё раз проверил на свет зелёную бутылку — меньше половины. И это — правильно!