Жнец и его тень
Шрифт:
— Напротив, теперь мне хочется этого ещё больше, — ненадолго задумавшись, решил Олег. — И вообще, разве я могу отступиться после того, как он меня столь технично выставил?
— Ты всегда ломишься в закрытые двери? — Рамзес с сомнением покачал головой. — Или тебе просто втемяшилось в голову довести до логического финала дела прошлой жизни? Если так, тот брось каку. Всё, геймовер, игра окончена. Выдохни и спокойно играй в другую, она может быть ничуть не хуже.
— А ты всегда пытаешься получать побольше денег и поменьше для этого делать? — Олег отплатил
— И ничего у меня… не страстишки, вот! — насупился Рамзес. — Я ж предупредить хотел, по-дружески! Я думаю, думаю, если ты об этом! Но это сложно! Единственное, что я могу видеть — его адреса и время выезда к клиентам, но на работе шеф — профи, его ничем не проймёшь. А что он делает в свободное время — никто не знает. И, как все мы, перемещается в мгновение ока. Можно запросить у службы контроля провидение событий в прошлом или настоящем, но без веских оснований ничего они запускать не будут, а придумывать — меня самого потом оштрафуют за клевету…
— Ну… если ты действительно об этом думал, — иронично отметил Олег, — а не изобретаешь оправдания на ходу, то ты совершаешь типичную ошибку мага — полагаться только на магию. Находясь в этом мире, ты материален, ты можешь нацепить мой халат и сожрать мои апельсины, — красноречивый взгляд на стакан с соком, — значит, и он тоже. Значит и последить можно материальными средствами. Я дам тебе адрес народного умельца, который паяет на коленке шпионские прибамбасы — мне лучше там не появляться из-за репутационных рисков, а тебе не составит труда. Прицепишь жучок — и смотришь через приложение, где твой шеф находится. Телефоном-то ты, я надеюсь, пользоваться умеешь?
— Разумеется, я очень продвинутая смерть!
— Ну вот и славно, — у Олега как будто даже голова прошла. Правда на задворках сознания появилась навязчивая, не очень понятно чья мысль: что в этой жизни именно он, а не бывший наставник, «будет стоять выше»…
В комнате было много людей — гораздо больше, чем она была рассчитана. В основном — пожилые женщины, хотя мелькали и молодые лица.
— Как же так, — с искренней грустью сокрушались то там то здесь. — Она ж всегда такая бойкая была, активная, я уж думала — всех нас переживёт…
— Дак Сергевна после переезда сдала. Дома же и стены помогают. А тут хоть на всём готовом — а не хозяйка…
Душа бывшей старшей по дому с интересом прислушивалась к разговорам в её честь. Впрочем, его приближение она почувствовала — обернулась.
— Добрый день, Марфа Сергеевна, — даже с некой теплотой кинул жнец, против обыкновения не опуская поля шляпы вниз, а наоборот — сдвинув на затылок.
— И вам не хворать, Иван Васильевич, — она улыбнулась, как человек, предугадавший всё наперёд, — всё-таки судьба пожелала, чтобы мы свиделись.
— Да, — он слегка улыбнулся в ответ. — Вы позволите на правах доброго соседа проводить вас в последний путь?
— Так это к внуку моему, — отмахнулась Марфа Сергеевна, — он теперь
— И всё-таки я уверен, что пришёл именно к вам, — повинуясь жесту жнеца, за его спиной открылся проход в сумрак пограничье.
— Ох ты батюшки, — она картинно схватилась за сердце, а потом, чуть отойдя от известия, звонко, совсем по-девичьи рассмеялась, — сколь лет под одной крышей со смертью жила. Поэтому, видать, меня годы и щадили?
— У меня в распоряжении нет такой статистики.
— Полноте вам, Иван Васильевич, я ж так, шуткую напоследок. Да вы и сами изрядный шутник — Рюрик вы, видите ли. То-то вы всё на телевизор в тот день посматривали…
Жнец опустил взгляд признавая свою былу оплошность:
— Да, неловко вышло.
— Служба у вас больно печальная, — понимающе отозвалась Марфа Сергеевна, — так почему же себя и не развлечь немного? Имя там поменять или внешность — всё разнообразие.
— Внешность? — жнец решил, что удивление можно и показать. — Этого я не умею.
Он почему-то думал, что за этим последует какой-нибудь совет о возможностях современной косметологии и текстильной промышленности, но нет.
— Так вы не один работаете, с товарищами, — задумчиво протянула душа. — Я ещё до вашего прихода осмотрелась — дома, ну и в соседних квартирах. Минут с сорок назад к Яшке-шипиёну приходил один, в точь-в-точь таком же плаще, при шляпе. Бледненький, с кудряшками. Я как тот плащ увидела — сразу про вас и вспомнила. А потом он ушёл, а Яшка живёхонек…
«Стажёр», — даже если бы в его отделе были другие «бледные и с кудряшками», жнец бы всё равно подумал на него. Может, заходить к людям просто так и не запрещено, но зная стажёра — и учитывая прозвище, данное Марфой Сергеевной, встреча выглядела очень подозрительно.
— Шпиён? Почему шпиён? — тщательно скрывая интерес, будто бы просто для поддержания разговора, уточнил жнец.
— А кто ж он? — хмыкнула душа. — Вечно какие-то коробки к себе таскает с иероглифами китайскими, в квартиру ему через дверь заглянешь — всюду железяки валяются, пробки из-за него во всём подъезде в неделю через две вылетают. И не здоровается никогда!
Выдав этот последний и самый весомый аргумент об антиобщественной природе деятельности Яшки, Марфа Сергеевная вдруг осеклась, прикрыл рот рукой:
— Заболталась я, а у вас же план, наверное…
— Всё в порядке, не беспокойтесь, — жнец чуть приподнял уголки губ, благодаря за заботу. — Но нам в самом деле пора.
Выполнив свой долг — сопроводив Марфу Сергеевну до перекрёстка, где её уже ждал ангел-привратник, жнец вернулся в контору. Не столько за тем, чтобы выпить кофе или заполнить отчёт, не откладывая — скорее повинуясь чутью. Проходя мимо приёмной он столкнулся со стажёром — в самом прямом смысле, тот шёл, опустив в нос в документы. Стажёр был так поглощён своим занятием, что, не заметив, врезался жнецу в плечо, уронил всю стопку, испуганно моргнул и тут же бухнулся на колени собирать разлетевшиеся листки, приговаривая…