Жнец
Шрифт:
Пока старлей и Ковин осматривали всё у моста, убеждаясь, что река непроходима, берега крутые, я всё это время изучал зенитку. Та тоже была в порядке, хотя и требовала чистки. После чего они направились к нашим, что собирались на месте где готовился обед, все успели изрядно проголодаться. Мне же удалось запустить двигатель машины, водитель, бросая её, мало что с собой взял, инструменты на месте, но шинели или сидора я не нашёл. Дав прогреться двигателю, тот холодным был, я аккуратно, старясь не повредить другие машины, техника в колонне стояла очень близко друг к другу, но в четыре приёма с трудом мне удалось развернуться, и хрустя кустарником, который подминал на обочине, проехал мимо парней, но с другой стороны колонны, удаляясь дальше ко второй зенитке. Там я и остановил машину, как раз в конце колонны, потом сходил к «Захару», запустил и у него движок, схватился тот сразу, и развернув машину, поставил её сразу за «газоном». Почти приткнувшись к корме того. Заглушив
– Сержант, в чём дело, почему шумим?
– Технику свою в конец колонны перегоняю, товарищ старший лейтенант, – спокойно ответил я, подходя, и присаживаясь на корточки рядом с Фроловой.
– В смысле свою?
– Я же зенитчик, орудия своего у меня нет, эти малышки я хорошо знаю, вот и хочу сформировать взвод из двух зениток. Поэтому и перегнал машины в конец колонны. Нужно их освоить, заправить и подготовить к маршу.
– Мост сожжён, а на главной трассе на Минск немцы, – как ребёнку, стал пояснять мне старлей.
– Думаю я справлюсь и смогу перегнать машины к нашим. Зенитные средства в наших войсках сейчас очень нужны и просто преступление бросать их вот так. Я рискну.
– Я запрещаю, сержант. Мы сейчас пообедаем, переправимся на другой берег и направимся дальше на соединении с нашими, – довольно жёсткими непреклонным тоном сказал летун. Что-что, но командовать тот умел и видать любил.
– Вы отправитесь, товарищ старший лейтенант, я орудия не брошу.
– Вы отказываетесь подчиняться старшему по званию? – скорее ласково, с признаками злости, спросил старлей.
– В данный момент да. Я отказываюсь идти дальше с вами и бросать вооружение. Это преступление.
– Это приказ, сержант! – вскочил тот, и тут же громко заорал. – И встать, когда с вами разговаривает старший по званию!
Спокойно встав, выпрямившись по стройке смирно, я стал лениво выслушивать этого летуна, а тот брызгая слюной орал на меня. Кажется, кто-то тут совсем берега потерял, и это точно не я. Этот идиот, а моё мнение о нём как о командире неуклонно падало вниз, додумался приказать бойцам арестовать меня за неподчинение. Мол, махновщину тут развёл. И что важно, оба бойца что из комендатуры Кобрина, двинулись ко мне, остальные с заметным напряжением внимали всему этому, поэтому, когда я вскинул свою винтовку, она у меня на сгибе локтя лежала, я же не такой идиот как остальные в стойку оружие поставили неподалёку, а не на расстоянии руки, и взял бойцов на прицел. Старлей дёрнулся к своей кобуре, на что я спокойно сказал:
– Не лапай, сам же говорил, что патронов нет, расстрелял в сторону засады.
Подхватив свой сидор и скатку свободной рукой, второй я винтовку удерживал на весу, защемив приклад подмышкой, и так отслеживая стоянку, мелкими осторожными шагами стал уходить назад, к концу колонны. Старлей же наливался красным, лицо аж потемнело, но тут он выдохнул и зло сказал:
– Ну и вали. Пусть уходит.
Последнее тот сказал бойцам, так что уйдя за машину я стал убегать в сторону своих зениток, старясь двигаться так, чтобы рядом были укрытия. Вряд ли мне в спину будут стрелять, но мало ли, этот идиот и до такого приказа может дойти. Зря я всё же решил привести этих окруженцев к нам, но кто же знал, что они такими окажутся? Ладно, теперь я учёный, одному легче. Бойцы, которые вроде как числятся за моей батареей, остались там же, в лагере, похоже те были на стороне летуна, ну и пусть, их решение. Я им дал шанс, предложил идти со мной, но никто и не дёрнулся. Обидно, что они так явно дали знать, что за своего командира меня не считают, ну что ж, переживём. Тем более мы действительно мало знаем друг друга, чтобы те вот так пошли за мной в огонь и воду.
Добравшись до зениток, я осмотрелся, тихо, и убедившись, что за мной никто так и не пошёл, решил пока пообедать, есть-то хотелось. Устроившись у борта машины, с винтовкой на коленях, чтобы сразу использовать можно было, я достал из кольца ящик с консервами, и мешок с сухарями, из них извлёк одну банку с тушёнкой и с два десятка сухарей, часть отправились в сидор, как и одна банка с тушёнкой, на всякий случай, потом я развёл костёр и стал греть банку, сначала вскрыв её, ну а потом черпая сухарями, так и поел, и вполне насытился. Потом подождал, когда в кружке вскипит вода, попил чайку. Наскрести на одну заварку в том мешочке, где у меня чай был, я всё же смог. Теперь чувствуя сытость, я занялся делом. Свой сидор и шинель убрал в кабину «Газона», на нём я и поеду, а «Захара» планирую взять на жёсткую сцепку, двухосная «полуторка» хоть и слабее, но вытянет его думаю без проблем, но сначала нужно заправить машины и провести их осмотр. Этим и занялся.
Через полчаса, когда я вернулся к колонне, осторожно пробираясь, стреляя глазами в разные стороны, встречаться со своими бывшими попутчиками я не хотел, то услышал у моста шум и голоса. Ага, похоже те переправляются на другой берег. Ну и чёрт с ними, своё решение я принял и отказываться от него не собираюсь, а остальное
И они были, например, несколько мотоциклов стоявшее и у моста, как тяжёлые с колясками, так и лёгкие одноместные одиночки. Это имущество было брошенным на мой взгляд, а по сути бесхозным. Кто к рукам прибрал того и будет. У моста уже пусто было, мои бывшие боевые товарищи, переправившись, уже ушли дальше, так что я спокойно стал изучать мототехнику. По сути в кольце у меня была одна мелочёвка, её и в кузова зениток можно убрать, а вот мотоциклы, вот так брошенными я уже больше не найду. Поэтому бегом вернувшись к машине с топливом, выгрузил тут почти всё что было в кольце, я всё равно «Газон» планировал перегнать сюда чтобы заправить его и одну из бочек в его кузов перекатить, так заодно и вещи эти свои погружу. Зато не один мотоцикл возьму, а несколько. Думаю, два влезет. Это уже будет моё имущество, как и велосипед. Пусть документов и не будет, так и пользоваться постоянно ими я и не собираюсь. Да и найду возможность в будущем, после войны, этими документами обзавестись. А пока пользоваться техникой буду, когда никто не видит. И вообще, запас карман не тянет. Я, когда вижу столько брошенной техники и имущества тут оставить придётся, сердце кровью обливается. Вот осматривая всё что придётся бросить, я поклялся себе усилить поиски амулетов, вон вскрывать запасники музеев, и среди разной старины их искать. Нашёлся один амулет с безразмерным карманом, найдутся и другие. Я такой хомяк, ужас.
Так вот, разгрузив кольцо, ёмкость загрузки показывала двадцать три процента, я это тоже научился делать недавно, это то что терять или показывать не хотел, ну и вернулся к мосту. Первым в безразмерное пространство отправился новенький, явно этого года выпуска, «М-72», с коляской. Пусть окраска защитного цвета, но мотоцикл был в порядке, я запустил движок, и тот тарахтел очень даже уверенно. Загрузка показала семьдесят два процента наполненности, так что я отправил следом второй мотоцикл, лёгкую одноместную одиночку «ИЖ-8». Он среди тех что тут был, тоже являлся самым новым, по маркировкам, также этого года выпуска. Теперь загрузка показывала девяносто три процента. Глупить я не стал, вес кольцо не чувствовало, только объём, поэтому достал обратно тяжёлый мотоцикл и в его коляску ссыпал банки с тушёнкой из одного ящика и коробки с макаронами. Запас карман не тянет, как я уже говорил. В одной из брошенных «эмок» я нашёл ящик с патронами для «ТТ», и хотя оружия под этот патрон у меня не было, я обрадовался находке, в будущем те точно пригодятся. Патроны россыпью высыпал в багажный отсек коляски. Туда же и гранат с десяток. На коляске была закреплена канистра под топливо, так я её и бензобак заправил до полного, и только потом убрал полностью загруженный мотоцикл в кольцо. Второй мотоцикл я тоже заправил под пробку. Да и проверить его не забыл, а заводился с полтыка. Шуметь конечно не хотелось, но надо же было проверить всё ли с ними в порядке. Только после этого я направился обратно. Времени у меня для подготовки порядочно, я ночью планировал выехать на трассу, пристроится к какой немецкой колонне, проехать так мосты, ну и уйти в сторону, дальше пробираясь к нашим уже в одиночку. Подзорная труба мне поможет своим «ПНВ».
Я хорошо обыскал и осмотрел машины в колонне, прежде чем вернуться к своим зениткам. Нашёл три плащ-палатки, в кольцо убрал, сунув багажный отсек коляски «М-72». Также нашёл несколько планшеток, выбрав себе получше, пару блокнотов, чистые, и карандашей. Теперь планшетка висела у меня сбоку, нужная вещь. Нашёл бинокль в чехле, тоже прибрал, нам зенитчикам он нужен. Но вот карты, которую я так искал, найти не смог. И да, продовольствия в колонне больше не было, похожи мои бывшие попутчики всё вымели. Ну это и не страшно, у меня было чем питаться. Я был весь в размышлениях, что не мешало мне контролировать всё вокруг, поэтому, когда я уловил движение у зениток, то резко присел, выставив карабин в сторону неизвестного. Откуда у меня карабин? В колонне нашёл. Да не его одного, ещё три винтовки, которые я также нёс с собой. Присмотревшись, я тихо ругнулся себе под нос, и встав, уверенным шагом направился к своим машинам. Фигурка что там бродила, осматриваясь, мне была хорошо знакома. Фролова. Интересно чего ей нужно? Она же вроде ушла с остальными?