Жрец Хаоса. Книга II
Шрифт:
— А ведь с учётом моей бракованности… меня бы стоило лишить статуса наследника первой очереди, — констатировал я очевидное.
— Три раза ха, — отреагировала бабушка на моё благородное предложение. — Весь процесс ты в состоянии повторить идеально, что же касается финала и закрепления… думаю, выйдет создать некий артефакт, который будет работать как личная печать поверх твоей работы. Нужно будет обсудить вопрос с Резваном. Что же касается остального… умение видеть магические потоки и сопоставимость существ, тщательно отслеживать каждый этап своей работы… У тебя прекрасные задатки. Если Эраго смогут помочь с артефактом, то тебя хоть завтра можно вести на экзамен на статус
— Рано о таком думать. Всего первое вмешательство провели, — возразил я. — К тому же всегда не любил экзамены, особенно перед напыщенными снобами, которые будут мнить, что в чем-то разбираются.
— Экзаменация — обязательный этап, — пожала плечами княгиня. — От неё никуда не деться. Но прежде ты должен разработать некий конструкт и доказать опытным путём его работоспособность и полезность.
— А можно отказаться от экзамена или нарочно его завалить?
— Шутишь? — охнула бабушка. — Это вершина карьеры для любого мага. Да и политическая обстановка нынче такая, что каждый недоархимаг на вес золота. А уж если нас будет два архимага в семье…
— То Орден рассвирепеет, — закончил я предложение совсем не так, как хотела бабушка. — Вообще, я думаю, что столь своевременно вспыхнувшая скверна у наших новых земель тоже вышла из Ордена.
— Так мы же вроде бы разобрались, что это Иллюмовых дело.
— Я не имею ввиду конкретно эту вспышку, — покачал я головой. — Отчего-то скверна быстрее поражает сильных магов… Передаваясь через кровь, для неё до сих пор не смогли придумать артефакт-определитель. А единственные маги, работающие с кровью… сюрприз, тоже попали в список неугодных для орденцев. Кстати, а есть хоть один случай заражения скверной кого-то из братьев?
— Не припомню, — призналась княгиня. — Они же неодарённые.
— Очень удобно, не находишь? Просто геноцид. Уничтожить сильных магов, а самим быть вне группы риска. По итогу получат страну простецов, которыми легко управлять с помощью страха.
— Не стоит сгущать краски, — хмыкнула княгиня, — не уничтожили же они одарённых Скандинавии и Австро-Венгрии.
— Австро-венгров уничтожают близкородственными браками, Утгарды не от хорошей жизни ушли с земель родины. Просто братья Ордена работают с фантазией. Не повторяются.
Княгиня не стала перечить, напротив, глубоко задумалась над моими размышлениями.
— И да, по поводу совместной работы… есть у меня идея, как помочь с химерами.
Из подвала особняка мы выбрались лишь ближе к ночи. За это время княгиня от и до продемонстрировала процесс создания трёх различных видов химер: летающих горгулий, ездовых крылогривов (помеси льва, дикобраза и летучей мыши) и на первый взгляд безобидных пауков, если не знать, что это отличные разведчики, имеющие ядовитые железы и пеленающие врага в коконы из сонной паутины.
А после я попробовал повторить увиденное собственной магией в одиночку, но с закрепляющим конструктом княгини. Скорость создания иллюзии при предельной ясности процесса возросла. Ведь мне не нужно было тратить время на поочерёдное приживление и выращивание отдельных улучшений химер на основе одного вида. Я ваял их разом, представляя единым организмом, лишь порой правя некоторые неточности.
Не знаю как, но это работало. Правда и печатным станком я не стал. После создания девяти особей химер, по три каждого вида, в глазах у меня поплыли белые пятна, а в груди пробудилось сосущее чувство голода.
— Бабушка, пора завершать эксперименты. Мой резерв опустел, — честно признался в собственном бессилии княгине.
Та посмотрела на меня со смесью грусти и гордости.
—
— Ох, Елизавета Ольгердовна, а ведь ваша часть работы была творческой, моя же — рутинной. Выживаемость той или иной конфигурации вы проверяли множеством экспериментов, я же лишь повторил и размножил самые удачные из них.
— Знаешь, Юра… как бы ты не отпирался, но твоя дикая смесь магий усовершенствовала процесс. Так что теперь химеры — наше общее детище. Создавать будем отрядами и тут же отдавать Олегу на тренировки и дрессуру. Как только первый отряд будет готов, поедем принимать больницу.
Мы выходили из подвала с шальными глазами и уставшие донельзя, обсуждая заодно тревожащие меня моменты с больницей.
— И всё равно я не понимаю, если всевозможные опыты с людьми запрещено проводить, то как мы собираемся вводить официальную программу реабилитации для ветеранов? Такое скрыть не удастся.
— Есть принципиальная разница, Юр. Мы хотим восстановить подвижность ветеранов, вернув им конечности. Исходное тело и все внутренние органы являются человеческими. Мы, по большому счёту, правим калек. А в Пустошах мы видели существо с телом лошади, торсом и руками человека, и головой аллигатора. А иногда бывало, что тело было животное, лишь голова человеческая, и она была вполне разумна и сознательна. Видели и таких, где тело человеческое, а голову животного прирастили. И таких тварей, одержимых жаждой убийства, приходилось сдерживать, чтобы они не уничтожили наш мир. У нас-то сразу будет видно, что люди — это люди. Считай, мы им протезы сделаем биологические и даже никого не убьём для этого. Ибо механикусы, конечно, работают над этой проблемой, пытаются искусственные предложить, иногда даже шевелятся пальцы на этих протезах артефакторных. Но всё не то. Многие готовы отдать всё, что угодно, лишь бы только хоть какую-то замену для рук иметь, чтобы чувствовать вновь. Вот и выходит, что ничего противоправного мы не делаем. Другой вопрос, что редко химерологи за людей брались… редко, да и сам понимаешь, что после того, как мы в Пустошах навоевались, многим совершенно не хотелось быть похожими на тех тварей. А сейчас время-то прошло. Уже и ужасы те забылись, а жизни нормальной, настоящей жизни хочется.
— Княгиня, простите, что уж задаю вопросы, но уж больно тема интересная. А вы же говорили, что в течение полутора часов, если нашли руку, её и лекари могли бы приживить оторванную, так ведь? А что, если у свежих покойников взять конечности — руки, ноги (уж про глаз не говорю) — и попытаться приживить к местам культей?
— А где ж ты возьмёшь-то свежих покойников такой давности? — скептически отреагировала Елизавета Ольгердовна.
— Хм… Дайте подумать. Во-первых, это столица. Здесь ежедневно столько народу убивают, что, думаю, можно полк, а то и дивизию ветеранов восстановить в своих кондициях. Во-вторых, сколько в бедняцких кварталах народу мрёт и после сжигается практически сразу, чтобы не восстали магами смерти, затем в качестве солдат магов смерти — некромантов. Если уж за это достойную плату родственникам обеспечить, так они сами перед сжиганием будут направлять вам таких покойников.