Жук (Том II)
Шрифт:
Тут не выдержал врач:
— Было б у вас что в голове, за мной бы сразу послали, и бедняга мог бы сейчас в живых остаться.
— Мне откуда было знать, доктор Глоссоп? Я же того не поняла. Думала, его убили, и мне этого хватило. Ну, я вниз кинулась, Густуса Барли, что стенку подпирал, схватила и говорю: «Густус Барли, беги в участок что есть мочи и скажи, что тут человека убили… что у нас был араб и парня укокошил». Это все, что я знаю, и больше ничего рассказать не могу, мистер Филипс, даже если приметесь меня час за часом допрашивать.
— Вы думаете, что кричал вот этот человек? —
— По правде сказать, мистер Филипс, сама не знаю, что тут думать. Если б меня кто спросил, то я б ответила, что кричала женщина. Уж женские вопли я отличу, когда услышу; чего-чего, а уж их я за жизнь наслушалась, видит Бог. Потому скажу, что так кричать могла только женщина и только если ее довели до крайности. Однако женщины при нем не имелось. Был этот, убитый, да еще один… а про того могу заметить, что одежи на нем и на два пенса не набралось бы. А еще, мистер Филипс, заявляю, что больше под свою крышу арабов не пущу — этот был последним, и неважно, сколько они заплатят, попомните мое слово.
Миссис Хендерсон вновь возвела очи к потолку, как будто только что дала религиозный обет, после чего весьма торжественно покачала головой.
Глава 46. Неожиданная остановка
Когда мы покидали дом, констебль протянул инспектору записку. Тот прочитал ее и передал мне. Она была из местного участка.
«Получено сообщение, что араба с большим тюком на голове заметили поблизости от вокзала Сент-Панкрас. Его сопровождал молодой человек, похожий на бродягу. Последний выглядел нездоровым. Предполагается, что они ждали поезд, вероятно, на север. Следует ли задержать их?»
Я сделал в конце приписку:
«Возьмите их под стражу. Если они успели уехать на поезде, подготовьте экстренный для погони».
Через минуту мы опять были в кэбе. Я попытался убедить Лессинхэма и Атертона позволить мне продолжить преследование одному — тщетно. За Атертона я не беспокоился, но боялся за Лессинхэма. И не столько из-за ежеминутного ожидания срыва, сколько из-за того, что его вид, манеры и поведение, столь красноречиво свидетельствовавшие о крайнем психическом истощении и возбуждении, начинали действовать мне на нервы. Я предвидел надвигающуюся катастрофу. Мы стали свидетелями того, как один раз в этой трагедии пал занавес. Сомнений не оставалось, дальше будет хуже — гораздо хуже. Стоило отказаться от оптимистических надежд: нет, существо, которое мы преследуем, не вернет нам жертву целой и невредимой, — после всего виденного и слышанного нами рассчитывать на это не приходилось. Я мог с уверенностью заявить, что если надо будет действовать быстро и без колебаний, Лессинхэм скорее помешает нам, чем поможет.
Но нам была дорога каждая секунда, и раз Лессинхэм упорствовал, настаивая, что продолжит погоню вместе с нами, стоило попытаться свести ущерб от его присутствия к минимуму.
Перед нами чернел высокий свод Сент-Панкраса. Временами вспыхивали огни, отчего темнота
— Кто там?
— Моя фамилия Чэмпнелл. Вы получили сообщение от полиции Лаймхауса?
— Идите сюда.
Мы прошли в довольно уютный кабинет одного из железнодорожных инспекторов, крупного мужчины со светлой бородой. Он, будто в чем-то сомневаясь, окинул меня внимательным взглядом. Однако он мгновенно узнал Лессинхэма и снял перед ним фуражку.
— Кажется, вы мистер Лессинхэм?
— Это так. У вас для меня новости?
Я догадался, что инспектора поразила бледность его лица и дрожь в голосе.
— Мне приказали передать определенные сведения некоему мистеру Августу Чэмпнеллу.
— Я мистер Чэмпнелл. Что вам велели передать?
— Сведения об арабе, которого вы разыскиваете. Иностранец, одетый как араб, с большим тюком на голове взял три билета на полуночный экспресс в Халл.
— Он был один?
— Говорят, его сопровождал молодой человек очень подозрительной внешности. К кассам подходил один араб, однако ранее их заметили вместе. Араб сел в поезд первым, а через минуту-другую вслед за ним в купе вошел тот юноша. Они были в первом вагоне.
— Почему их не задержали?
— У нас не было ни полномочий, ни причин так поступить: ваше сообщение мы получили совсем недавно и не знали, что они разыскиваются.
— Вы сказали, что они купили билеты до Халла. Поезд проходит через сам город?
— Нет, он даже идет не туда. Частично он состоит из вагонов Манчестерского и Ливерпульского экспрессов, остальные вагоны отправятся в Карлайл. Поезд расцепят в Дерби. Вашему арабу придется сойти либо на станции в Шеффилде, либо в Кадворте и оттуда поехать в Халл утренним поездом. Там у них местная линия.
Я бросил взгляд на часы.
— Говорите, поезд отправился в полночь. Сейчас почти двадцать пять минут первого. Где он в данный момент?
— Приближается к Сент-Олбанс, будет на станции в двенадцать тридцать пять.
— Мы успеем послать в Сент-Олбанс телеграмму?
— Вряд ли. В любом случае, им с трудом хватит людей, чтобы встретить и проводить экспресс. Они будут заняты обычными обязанностями. Полицию вызвать не успеют.
— Вы можете послать туда телеграмму и просто узнать, находятся ли араб со спутником в поезде?
— Это сделать можно, безусловно. Если хотите, я пошлю ее прямо сейчас.
— Где следующая остановка?
— В Лутоне в двенадцать пятьдесят одну. Но там та же ситуация, что и в Сент-Олбанс. Понимаете, телеграмма дойдет, у них будет минут двадцать, но я не думаю, что в Лутоне ночью на ногах много служащих. В этих городишках на станциях, дай Бог, экспресс встречает один полицейский, а зачастую и того нет. А если полицейского нет на месте, пока его в столь поздний час вызовут и он доберется до вокзала, пройдет, вероятно, немало времени. Вот что я бы вам посоветовал…