Журнал «Вокруг Света» №03 за 1984 год
Шрифт:
— Генерал, спрошу прямо, не согласились бы вы высказать свои взгляды всенародно?
— Господин министр,— не сразу ответил Шоу.— Я солидарен с вами, но не уверен, что готов к публичному выступлению. Политика не моя епархия.
— Генерал, речь идет не об игре в политику. Ставки куда выше. И вы, конечно, думаете так же. Если я не выиграю сугубо политическое сражение здесь, на съезде, то бесполезную гонку вооружений нельзя будет обуздать. Военные заказы съедят весь национальный доход.
—
— Он согласен.
— Дайте-ка мне трубку,— попросил издатель.— Уэс, слушай, почему бы тебе не прилететь сюда и не дать пресс-конференцию?
— Ну, ребята, вы требуете слишком многого,— заартачился генерал.— Одно дело написать статью и совсем другое — выступать перед телекамерой. Боюсь попасть впросак.
— Уэс, ты же изучил ракетную проблему вдоль и поперек...
— Кэл, в Чикаго я не поеду. Напишу свою статью и продиктую тебе по телефону. Идет?
— Хорошо, только учти, что тебе начнут трезвонить и просить подтверждений.
— Ничего, уж это я как-нибудь выдержу.
Бэррауфс разочарованно повесил трубку.
— Он согласен только на публикацию. Я сделал все, что мог.
— Знаете, у меня идея,— неожиданно подала голос Джулия Манчестер.— Почему бы не вытащить сюда генерала Шоу не для пресс-конференции, а для того, чтобы он произнес одну из трех речей в твою поддержку, Чарли? Можно даже отменить остальные две и дать Шоу все пятнадцати минут.
— Речь? — вскричал Бэррауфс.— Это невозможно.
— А я уже знаю, как сделать невозможное возможным!
— А регламент? — усомнился Арчи.— Не уверен, что Тераюн разрешит выступать не делегату, да еще заменить три короткие речи одной длинной.
— Джентльмены, занимайтесь своими делами,— сказала Джулия, взяв телефонный аппарат и направляясь в спальню.— Дайте мне четверть часа.
Прошло не меньше тридцати минут, прежде чем Джулия вернулась в гостиную и уселась на стул.
— Ну, что? — спросил ее муж.
— Потерпите, сейчас. Зазвонил телефон.
— Кэл, возьмите трубку. Беррауфс прижал трубку к уху.
— Черт бы побрал всех политиков на свете,— услышал он хриплое ворчание генерала Шоу,— и тебя вместе с ними, Кэл.
— Спасибо на добром слове. Какая муха тебя укусила?
— Он еще спрашивает! Или ты считаешь, что натравливать даму на беспомощного старика вроде меня — это по справедливости? Бессердечный вы народ! Ясно ведь, что военному не устоять перед прекрасной женщиной. Да, Манчестер прав, я с ним согласен. Но речь в поддержку — это чересчур. Я все-таки директор «Юнифордж».
Бэррауфс прикрыл микрофон ладонью.
— Он колеблется. Можсг, рассказать все про махинации Дэвидсона?
Манчестер утвердительно кивнул.
— Уэс, выслушай меня.
— А именно? Только без дураков. Бэррауфс рассказал ему о том, как
Дэвидсон открыто шантажировал Губерта Жермена, субподрядчика «Юнифордж». Не забыл упомянуть и об Оскаре.
— Гнусность,— с дрожью в голосе произнес генерал.— Но я все же не уверен...
— Уэс, слушай, пусть тебя не тревожит этическая сторона. Посмотри на президента своей собственной фирмы. Коль скоро он не брезгует грязными методами, то почему ты должен стесняться помочь человеку, который прав на сто процентов?
— Да... ну, дьявол с вами,— наконец решился Шоу.— Только помогите мне составить речь.
— Обязательно. Набросаешь черновик в самолете. О Манчестере ничего не пиши, просто честно изложи свои взгляды.
— Хорошо, Кэл, сделаю, как ты сказал.
— Ждем тебя в «Хилтоне». Свободных номеров нет, но кровать для тебя найдется. Собирайся и лети самолетом.
Бэррауфс повесил трубку и облегченно вздохнул.
— Ну, миссис Манчестер...
Кандидат просиял. Мужчины вскочили на ноги и обступили Джулию. Она попыталась сохранить равнодушную мину, но все-таки не смогла сдержать торжествующей улыбки.
— После того как вам дали от ворот поворот, я поняла, что тут необходима женская рука,— сказала она.
— Джентльмены,— воскликнул Арчи,— а того ли из Манчестеров мы тянем вверх, кого надо?
Сокращенный перевод с английского А. Шарова Флетчер Нибел, Чарлз Бейли Окончание следует
Неуловимый кречет
С иние сумерки, опускаясь на лес, густели. Скоро все погрузится в ночь, начнут ходить медведи, а товарищ мой, кажется, не торопился возвращаться...
— Э-ге-гей! — прокричал я, выбираясь из приземистой охотничьей избушки, где мы собирались провести несколько дней. Густая высокая трава окружала ее, стеной подступая к порогу. Звук моего голоса канул в чаще и даже не отозвался эхом. Слышно было только, как шумит неподалеку река да плещется в ней рыба: кета и горбуша, пришедшие на нерест из далекого океана. За рыбой и спустились с окрестных гор бурые медведи.