Журнал «Вокруг Света» №12 за 1980 год

Вокруг Света

— Все летают, — недовольно проворчал спросонья Беляев. — Летают, хотя бы поесть чего-нибудь скинули. Леша, Алексей, — громко позвал он Леонова.

— Я здесь, в стропах, ночую, — откликнулся тот и начал выпутываться из шелкового клубка...

Королёвская бригада «разведки», так они себя потом поименуют, в пять утра пересаживалась в аэропорту Перми из большого самолета в обыкновенный вертолет. Владимир ничего не стал записывать на космодроме. Он все запомнил. Сначала Пермь — аэропорт. Затем Мертвая деревня — 160 километров. Еще несколько километров —

место без названия, просто координаты: долгота, широта.

Через четыре часа после того, как обугленный шар с двумя космонавтами коснулся стерильно чистого и искристо-белого снега, десятки, может быть, сотни людей, коим положено было, узнали об этих координатах. И для них они оказались неожиданными. Как можно было подготовить оперативную эвакуацию космонавтов за те два с небольшим часа, когда Двадцатому стало известно об отказе автоматической системы посадки корабля? Где Кустанай, а где Пермь».

Королев после короткого совета распорядился:

— Вам разрешена ручная посадка на восемнадцатом витке. Все будет хорошо. Мы вам верим.

Группа поиска, люди других служб, самолет с журналистами, кино- и телеоператорами в это время летели в сторону Кустаная, а корабль мчался к... Перми.

Телетайпы, радиостанции, телефонные провода переориентировали ответственных за эвакуацию космонавтов, приземлившихся в совершенно не предусмотренном, труднодоступном и труднопроходимом лесном районе.

Журналисты из Кустаная в Пермь не полетели. От Москвы сюда гораздо ближе. Для освещения события сколотили новую группу.

На небольшом аэродроме в Мертвой деревне Владимир Беляев увидел многих знакомых. В давно покинутую людьми деревушку прилетели вертолетчики, приехали специалисты на вездеходах, были здесь полярники, работники Гражданского воздушного флота. Лыжи, пилы, топоры, бухты каната, сложенные прямо на снегу, говорили сами за себя — вот-вот, еле забрезжит рассвет, спасатели ринутся в путь, несмотря ни на какие трудности... «Но сколько же понадобится времени? — подумал Беляев. — До ребят ни много ни мало восемнадцать километров. Надо действовать, действовать немедленно!» «Королев просил», — вспомнил он слова его заместителя Шабанова.

Специалисты объяснили: можем опускать людей с вертолета, если лес не выше двадцати метров, а там все сорок. Но в этом был определенный риск. Пришлось дать отбой. По рации с самолета как раз сообщили, что космонавты там, в лесу, уже костер развели

— Лыжный отряд выходит минут через двадцать, — сказал он. — Три-четыре часа — и будет у цели. Медики пойдут первыми.

Беляев ни на чем не настаивал. Он прекрасно ориентировался в обстановке и понимал все с полуслова. Многие его знали, знали и то, что Двадцатый волнуется: несколько раз от него запрашивали обстановку. А Владимир, в свою очередь, видел, что меры принимаются самые энергичные. Беляеву сказали, что руководство по спасению космонавтов наряду с группой поиска взял на себя и Пермский обком партии, поэтому один из его секретарей со вчерашнего дня находится в Мертвой деревне.

Ми-1 полярной

авиации стоял в сторонке. Беляев увидел его, когда совсем рассвело, и решительно направился к пилоту. Он так же решительно спросил, подойдя вплотную к нему.

— Бросишь к ребятам? Хоть до полпути, а?

— Не имею права, — резко сказал вертолетчик.

— А что, поблизости нет низкого леса? — не обращая внимания на резкость, уточнил Владимир.

— Есть. Я летал туда вчера, — снизив тон, сказал парень одного почти с Беляевым возраста. — Березы там и ели. Можно выброситься.

— Ну так чего ты? — не унимался Владимир — Мерзнут парни, понимаешь?

— Я-то понимаю, а начальство? Оно по головке не погладит.

— Кто твое начальство?

— Если ты от Анохина 1 или... — Он не успел договорить.

— От Анохина, — не моргнув карими глазами, сказал Беляев.

— А как его имя? — спросил пилот

— Сергей Николаевич.

— Тогда летим, — сказал парень и полез на сиденье

— Артемов, Волков, сюда давай, сюда, — чуть отбежав от вертолета, позвал своих помощников Беляев.

Отбрасывая по сторонам закипающие вихри снега, Ми-1 поднялся в серое, туманное небо.

Высадка началась минут через двадцать. Вниз полетела веревочная лестница. Сначала Беляев сбросил лыжи, пилу, топор, а затем спрыгнул сам Пелена снега, словно волна, накрыла его. За ним последовали Волков и Артемов

Вертолет улетел. Беляев сориентировался по компасу и подал команду.

— На лыжи! Быстрее, хлопцы, быстрее!

Но быстрее не получалось...

Алексей Леонов, притерпевшись к холоду, мороза почти не чувствовал. Он подошел к люку корабля:

— Я здесь, Паша. Чего звал?

— У нас там кофе, кажется, остался. Не выпить ли?

Леонов полез в НАЗ и вытащил большую тубу кофе.

— Последняя, — сообщил он. — Холодный будем пить.

Беляев высунул голову, поежился: разогреть бы…

— Попробую, Пашенька Я для тебя на все готов. — И Леонов повернулся к Беляеву «вспухшей» от дедерона спиной. У березы, поваленной кораблем, Алексей нагреб мелких тонких хворостинок, березовой коры содрал — для распала. А потом начал, чуть подпрыгивая, цепляться за сухие ветки.

Маленький, жиденький костерок он все же развел. Таявший снег никак не давал разойтись огню. Потом, когда протаяло до мха, дело пошло живей. В багряный цвет окрасился снег, густые тени деревьев обступили костер. Леонов нашел ветку потолще, уложил ее поближе к огню, а к ней приставил тубу. И сам подсел, погрелся, а потом начал звать Беляева:

— Паша, иди сюда, здесь тепло, хорошо так!

— Когда кофе согреется, тогда и приду, — ответил командир корабля.

— А может, зарядочку перед кофеечком? — не унимался Алексей. — Давай, Паша, давай попрыгаем. — Он поднялся от костра и пошел тропкой, протоптанной к кораблю. За спиной у него что-то зашипело. Разогревшись н дав трещину внизу, туба, словно ракета, полетела к вершинам сосен, разбрызгивая вокруг остатки кофе.