Зимняя жена
Шрифт:
*
Я поняла, как сильно я ошиблась. Вновь увидев Курха на пороге дома, я тотчас же бросилась к нему, прижалась всем телом, прося прощения и словом и объятиями. На долгое мгновение рука мужа задержалась над моим плечом, избегая прикосновения, но потом он все же привлек меня к себе, поцеловал в макушку.
— Прости меня, — ещё раз попросила я
— Все в порядке, — ответил Курх, поглаживая мою спину. Но мысли его, казалось, были где-то далеко, не со мной, и я поняла, что задела его куда глубже, чем я думала.
Тогда я решила все же доделать
Работа спорилась, новые нити подходили идеально, и не прошло и половины луны, как я закончила узор. Все это время Курх старался казаться довольным и спокойным, но по скупости его ласк в постели, по тому, как иногда старался он проскользнуть в дом молча, избегая прикосновений и объятий, я понимала: что-то не в порядке.
Я наскоро затянула последний узелок и вспорхнула со своей скамьи.
Курх был в доме, и мне не терпелось вручить ему свой подарок.
Почувствовать тепло улыбки, когда он будет разглядывать узор, поймать его благодарный взгляд. Самой надеть на него обновку и самой же снять ее, толкая мужа на застеленную кровать.
Я уже взялась за дверную ручку, когда услышала позади себя знакомый насмешливый голос.
— Ну здравствуй, маленькая жена.
— Аки, — я застыла на пороге, прижимая к груди рубаху, не в силах шевельнуться, скованная ужасом. Ещё свежи были воспоминания об оскаленной пасти и ледяном тумане, по которому меня гнал волк.
— Что же ты так неласково? — Аки нарочито укоризненно покачал головой. — По-моему, я заслужил хотя бы благодарность.
Я резко развернулась, вновь дрожа, но теперь уже от всколыхнувшейся изнутри ярости.
— Благодарность? За что я должна бьяь тебе благодарна? За то, что твоя волчица не съела меня в ущелье? За прекрасную прогулку, после которой я чуть не умерла? Что же, по-твоему, заслуживает благодарности?
— Ну хотя бы это, — Аки невозмутимо обвел рукой двор.
Я нахмурилась, не понимая. Мужчина разочарованно вздохнул.
— Люди… Вы живете дольше волков, но у вас почему-то на удивление короткая память. Неужели старейшины не говорили, зачем боги создали Зимних жен? Не заметила, что Весна пришла, когда растаял твой Ледышка?
— Что? — я не верила своим ушам. То, что говорил Аки, выходило за рамки всего, что я знала, всего, что рассказал мне сам Курх. Так выходит, все дело… в любви?
Аки расхохотался.
— Так что, маленькая жена, как ваши дела… впрочем, не отвечай, вижу, что хорошо. Ну скажи, разве наше маленькое представление не стоило того?
А всего-то и нужно было, что немного побегать от злого волка. И вот результат. Ловко мы, а?
Я не заметила, как открылась дверь. Не знала, сколько он простоял на пороге, слушая
Курх заговорил, тихо, сквозь сжатые зубы, и было ясно, что слова его предназначаются мне.
— Представление?
Я попыталась повернуться, чтобы хоть что-то ответить, но Аки опередил меня.
— Следует сначала приветствовать гостей, Ледышка. Хорошие манеры — слышал о таком?
— Ты здесь не гость, — бросил Курх, ещё сильнее стискивая моё плечо.
— И вообще, оставь девочку в покое. Ты её напугал до полусмерти. Из-за того, что ты ведешь себя со своими женами как бесчувственный чурбан, Зимы с каждым разом все дольше и злее. Знаешь ведь, Ледышка, это твоя роль и твоё проклятие — раз за разом таять, принося миру Весну.
— Это не твое дело, — сквозь зубы процедил Курх. — Твоего мнения здесь не спрашивали и не спрашивают.
— Ты не спрашивал, — осклабился Аки, делая шаг ко мне. — А вот твоя маленькая жена…
— Какие у тебя дела с моей женой? — Курх почти рычал. Вены вздулись на его шее, придавая мужу особенно жуткий и непривычный вид.
— С твоей? — Волк засмеялся. — А что ты сделал, чтобы она стала твоей? Просто взял, что предложили?
— Навязали!
Кулак Курха врезался в перила с такой силой, что дом содрогнулся. Дзынь-дзынь! — со звоном падающих сосулек, намерзших за ночь, разбивалась моя счастливая беззаботная жизнь последних дней. Я смотрела расширенными от ужаса глазами, переводя взгляд с одного мужчины на другого, и не узнавала их, не понимала, как они могли произносить столь жестокие слова, глядеть с такой ненавистью. И ветер, холодный, зимний морозил мокрые щеки, и все тепло весны, её солнечных дней и жарких ночей, словно бы враз покинуло тело.
Казалось, между нами что-то сломалось, треснуло, как хрупкий лёд скованного Зимой озёра под ногами, и в ответном взгляде мужа я увидела отголосок собственной боли. И отчаяние.
А потом дух-ворон обратился. Захлопали чёрные крылья, и невесть откуда налетевшая вьюга скрыла моего мужа.
Мы остались вдвоём — Аки и я — посреди внезапно опустевшего крыльца. Мне бы испугаться, но страха не было. Миг, когда Курх исчез, выжег все мои чувства, оставив одну лишь бессильную ярость. И единственный, на кого я могла излить её, стоял сейчас передо мной.
— Ты!!! — закричала я изо всех сил. — Зачем ты пришёл? Зачем ты вообще появился здесь? Ты все испортил!
— Тише, тише, — Аки примирительно вскинул руки. Попытался сделать шаг ко мне, но я попятилась, вжимаясь в дверь.
— Не приближайся! Уходи, и больше никогда не возвращайся! Не хочу тебя видеть!
Аки покорно отступил. Чуть покачал головой, всем своим видом показывая: не говори сгоряча, чтобы не жалеть потом. Но разве после всего, что случилось сейчас, я могла рассуждать здраво?