Зимняя жена
Шрифт:
Боль накрыла с головой. И сквозь стук крови в ушах, сквозь стиснутые веки, я услышала, почувствовала как кто-то вышел из тумана, бросился ко мне.
— Быстрее! Бери её на руки, только осторожнее. В шубу заверни! — командовал незнакомый мне женский голос. Меня бережно подняли и укутали от носа до пят. Я попыталась поднять голову, но мужчина, держащий меня, лишь фыркнул.
— Тише, тише, маленькая жена. Все будет хорошо.
Я открыла глаза и увидела над собой низкий свод пещеры. Пятна теплого света дрожали на переплетении корней и глинозема, словно бы я была окружена
Я попыталась привстать, чтобы оглядеться, но тяжёлая мохнатая голова легла мне на грудь, придавливая к лежанке.
— Не двигайся, — сказал знакомый уже женский голос. — Тебе сейчас вредно вставать.
— Что с ребёнком? — спросила я главное, что меня интересовало.
— Твоя жизнь и жизнь малыша вне опасности. Пока, — голова повернулась ко мне, и прямо в упор на меня уставились умные волчьи глаза.
Если б я могла сейчас вскочить с лежанки и отползти как можно дальше, я бы сделала это. Около меня сидела волчица, напавшая на нас с Кутом в тот памятный день в ущелье. Тогда Аки выпрыгнул между нами, спасая её от моего ножа. Так неужели…
Волчица оскалилась в подобии улыбки.
— Узнала, значит, малышка, — слышать человеческую речь от волка было непривычно и странно. — Не волнуйся, здесь никто не причинит тебе вреда.
Верилось с трудом. Я судорожно ощупывала себя и лежанку в поисках чего-нибудь, что смогло бы защитить меня от зубов хищника. Волчица расхохоталась лающим смехом.
— А ты мне нравишься, храбрая малышка. Я Айни, женщина Аки. А ты, стало быть, Сирим.
— Очень приятно, — пролепетала я. Волчица снова рассмеялась.
— Подожди, мы тебя быстро поставим на ноги.
"Мы" в понимании Айни оказался Аки, появившийся у входа в пещеру в своём человеческом обличье с дымящейся плошкой в руках.
— Отдай девочке травы и завари ещё, — распорядилась волчица. Аки вручил мне плошку, заговорщики подмигнул и вновь пропал где-то снаружи.
— Учись, девочка, — довольно потянулась Айни, пока я маленькими глотками пила травяной настой. С каждым глотком мне и вправду становилось лучше. — Вот как с ними надо обращаться.
Волчица мотнула головой в сторону прохода, за которым скрылся Аки, отосланный варить ей ещё одно зелье. Я и сама заметила, насколько спокоен и расслаблен Волчий Пастырь, как легко и непринужденно выполняет он просьбы своей волчицы, словно послушная пара рук. Зависть кольнула меня острой иглой в сердце, но Айни, увидев моё замешательство, лизнула в нос, отвлекая от мрачных мыслей.
— Пей, пока горячее.
Волки приняли меня в Стаю со всем радушием, на которое были способны. Как только я снова смогла вставать, Айни всюду следовала за мной, сопровождаемая своими щенками, смешными и большелапыми, по окрасу похожими на отца. Аки заведовал моим бытом в волчьем поселении: готовил мясо и овощи, заваривал травы под руководством жены. Кроме него, никто из Стаи не оборачивался человеком, а когда я спросила Айни об их с Аки детях, волчица неопределённо мотнула головой: дескать, ещё не время, такое проявляется позже.
— Мало кто наследует у духа хоть что-то, кроме долгой жизни, — пояснила она. — И с твоей дочерью, скорее
Чутье Айни говорило, что я ношу дочь. Мне же казалось, что будет мальчик. Хотелось сына, высокого, черноглазого и черноволосого.
О Курхе ничего не было слышно. Аки избегал в разговорах этой темы, и я не знала, как спросить его, встречал ли он духа-Ворона в своих бесконечных странствиях. Может ли Курх найти меня здесь? И хочет ли…
Я жаждала и боялась ответа.
При первых же признаках того, что мною овладевала печаль, Айни хватала меня за подол, утыкалась в ладонь мокрым носом.
— Думай о ребенке, — приказывала она, и я послушно старалась сосредоточиться на новых ощущениях и изменениях, что происходили со мной.
Аки тоже постоянно находился поблизости. Учил различать немногочисленные травы, что прорастали в лесу, невзирая на холодную и дождливую погоду, оставлял на столе горсть сушеных ягод или чашку бодрящего настоя, не входящего в перечень того, что заставляла меня пить волчица. Эти маленькие знаки внимания смущали меня. Курх никогда не делал ничего подобного, да и сам Аки казался вполне удовлетворенным своей подругой-волчицей. Я старалась не искать в его невинных, в сущности, действиях тайного смысла.
И по возможности не оставаться с ним наедине.
Из этого и так уже вышло немало бед.
На мои плечи лег тёплый шерстяной платок. Я обернулась и увидела Аки. Он приглашающе махнул рукой в сторону леса.
— Тут кое-кто хотел бы с тобой увидеться, малышка.
Курх? Но вряд ли Аки стал бы загадывать загадки, если бы муж действительно вернулся. И вряд ли Курх стал бы ждать меня в лесной чаще, вместо того, чтобы самому прийти в стаю волков. И уж точно не стоило позволять Аки называть меня «малышкой» вместо привычной уже «маленькой жены», переняв обращение Айни.
И, тем не менее, несмотря на все свои зароки, я отправилась вслед за Волчьим Пастырем.
Аки держал меня за руку и уверенно вел между деревьями, помогая перелезать через коряги и перепрыгивать заболоченные овражки. Я следовала за ним, размышляя, стоило ли так легко соглашаться на эту прогулку. Не то, чтобы я не доверяла Аки — он спас меня, пришел на помощь, да и вообще не делал ничего мне во вред. Скорее, я боялась саму себя.
Мы вышли к небольшой поляне, освещенной тусклым солнечным светом, пробивающимся из-за серых облаков. В этом месте Весна еще держала оборону против вернувшейся промозглой Зимы. То тут, то там пробивалась молодая зелень, а замшелые корневища огромного пня были и вовсе покрыты мелкими цветами крокуса. Я невольно залюбовалась.
Внезапно под корнями я разглядела мелькание белой шубки. Одной, другой, третьей. И вот на поверхности показалась знакомая голова. Кут!
Песец белой молнией подскочил ко мне, запрыгнул на руки. Остальное пушистое семейство глядело на нас издали, высунув носы из-за корней. Кут, не слезая с рук, обменивался с ними долгими взглядами, всем своим видом показывая, что мне можно доверять. Вряд ли он так же относился к Аки, в ком чуял знакомый волчий дух, но Аки предусмотрительно отошел подальше, скрывшись в тени деревьев.