Злая любовь
Шрифт:
– Одевайтесь, Туманова. Пойдете вместе с Гладковым в казематы. Полагаю, у вас будет очень богатая практика.
Она снова обратилась к военному, добавив:
– Ожидайте в коридоре. Туманова сейчас выйдет.
– Да, госпожа старший целитель, - приложив руку к сердцу, мужчина отступил назад и Лира закрыла за ним дверь. Я же, признаться, очень удивленная, достала форму и стала одеваться, чувствуя, как все тело подрагивает от неприятного ощущения чего-то противного моей профессии. Я уже понимала, что предстоит сделать. Джарганца будут допрашивать. Возможно, применять силу. Вряд
Покосившись на застывшую Катерину, которая смотрела на меня круглыми от удивления глазами, надела штаны и потянулась за мундиром.
– Туманова, это испытание для вашей воли. Делайте все так, как прикажет главнокомандующий. Помните только о том, что он здесь в своем праве. Не спорьте.
– Но почему позвали меня? – спросила тихо. – Вы более опытный целитель, - не то, чтобы я сомневалась в своих способностях, но чувствовала себя крайне неуютно. Я должна лечить, спасать жизни, а не губить их. Впрочем, вряд ли пленника намереваются убить. Между нашими странами нет войны, хотя это не мешало джарганцам напасть и уничтожить целое поселение рядом с крепостью.
– Я не могу вам дать ответ на этот вопрос, Туманова, - ответила честно женщина. – Но и сама хотела бы знать причину.
Застегнув мундир, быстро привела в порядок волосы и была готова, хотя сердце лихорадочно билось в груди.
– Ступайте, Туманова, - сказала госпожа целительница и я немного нерешительно направилась к двери, за которой ждал посланник главнокомандующего.
Спускались молча. Гладков шел впереди, я за ним. Крепость казалась спящей, хотя еще с полчаса назад в ней кипела жизнь и по коридорам ходили практиканты. Сейчас же создавалось ощущение, словно эти стены давят на меня своей тяжестью. Все казалось мрачным и скорее всего, это было лишь моим воображением, которое рисовало совсем не радужные картины.
И вот я снова в подземелье. В сыром воздухе гуляли сквозняки, пахло сыростью и чадом от факелов, тянувшихся вдоль стен до самой камеры, где держали пленного джарганца. Я невольно вспомнила о Марке и поняла, что мы, скорее всего, увидимся снова, но тут же прогнала лишние мысли, стараясь оставаться собранной и спокойной, чтобы соответствовать своему положению в крепости.
Вот впереди показались люди. Несколько военных застыли в коридоре. Все молчали. Гладков подвел меня к открытой двери и остановился, а я, покосившись на стражников, среди которых узнала Вознесенского, сделала глубокий вдох и переступила порог отчаянно надеясь, что мне не предстоит делать то, что расходится с моими представлениями о долге настоящего целителя.
В камере находились двое не считая пленного, лежавшего на кровати. Стоило мне войти, как взгляды присутствующих сразу обратились в мою сторону и я, нервно подняв руку, еще непривычным жестом прижала ладонь к груди в области сердца, приветствуя старших по званию. Конечно же, я сразу узнала главнокомандующего и его помощника, мужчину, одетого в черное. Горан. Джарганец, если меня не подводит память.
– Целитель Туманова? – спросил Воронцов, хотя его слова
Я подняла на командующего взгляд и тут увидела, как он отступил к кровати, в то время как горец с интересом рассматривает меня, будто какую-то диковинку.
Взгляд джарганца был неприятен. Наверное, потому что показался мне слишком откровенным. Но встретившись с ним взором нашла в себе силы не опустить глаза. Даже напротив, еще сильнее распрямила спину, что вызвало едва заметную усмешку на губах мужчины. Она была такой легкой, что миг спустя мне показалось, будто я сама ее придумала.
– Вы излечили этого человека? – вместо приветствия и прочих слов горец сразу приступил к тому, что видимо, считал важным.
– Да, - ответила я. – Госпожа Лира велела мне продемонстрировать на этом мужчине свои навыки, - а сама покосилась на пленника. Он казался обессиленным и не сделал даже попытки встать. Просто лежал и поочередно смотрел то на меня, то на мужчин.
– Что ж, демонстрация получилась успешной, - бросил Горан. – У вас сильный дар.
– Спасибо, - ответила привычно, не находя более удобных слов. Хотелось спросить, с какой целью в казематы позвали именно меня, менее опытную, чем госпожа Лира, но я промолчала. В присутствии старших по званию у меня не было пока права голоса.
– Расслабьтесь, Туманова, - сказал Воронцов и улыбнулся, но как-то недобро. – Мне нужны сейчас все ваши силы.
– Что от меня требуется? – спросила, стараясь держаться уверенно и спокойно. Я помнила, какие наставления мне дала старшая целительница и надеялась, что смогу их исполнить.
– Мне понадобится ваша помощь, - просто ответил командующий. – Вы должны сделать так, чтобы этот человек, - он указал кивком головы на пленника, - не потерял сознание.
– Вы намерены его пытать? – вырвалось невольное.
Воронцов на миг даже замер, затем изогнул вопросительно бровь и сказал:
– Этот человек - враг. И не надо говорить мне, юная княжна, о том, что между нашими государствами сейчас нет войны. Расскажите это тем, кто погиб в стенах крепости. Расскажите это убитым женщинам и детям, растерзанным мужьям и старикам, - он говорил спокойно, но во взгляде промелькнуло нечто холодное. Словно взгляд отразил блеск заточенной стали, и я сглотнула, ощутив, как несмотря на холод, царивший в помещении, мне сделалось жарко. – Вы имели возможность, когда направлялись от портала в форт, лицезреть пустую деревню чуть ниже крепостных стен. Если бы снег не присыпал дома и огороды, вы бы смогли увидеть, во что превратили это поселение наши соседи.
Я выдержала паузу, затем все же сказала:
– А какие у вас доказательства, что именно этот человек причастен к тому, что произошло?
– Пока никаких. Поэтому мы здесь, - он склонился к пленнику и уже холодно приказал, - займитесь делом, госпожа Туманова.
Я поджала губы и встала у изголовья джарганца, который во все глаза уставился на Воронцова. Я почти физически ощущала страх, который испытывал пленник. Страх всегда пахнет тленом. Жуткий запах недоступный простым людям.
– Горан, - обратился командующий к горцу, - переводи.