Злобный заморыш

Мамбурин Харитон Байконурович

— У меня останавливаются капитаны. Офицеры! Приличные люди! — невысокая, но очень массивная носительница пузогруди гневно пыхтела, смотря на меня как солдат на вошь, — А не пришибленные доходяги! Что вам нужно, мелкота? Где у меня здесь написано про бордель для рахитов?!

— Эрсиз сказал, что в ближайшую неделю кораблей не ожидается, за что ты ему три дня назад плакалась, Брунхильда. А мы можем заплатить.

— Этот зеленый пройдоха? — нос, похожий на бордовый клубень картошки наморщился, наливаясь еще более угрожающим цветом. Затем гром-баба упрямо покачала головой, — Ты еще ладно, тощенький. Но эта лахудра что-то приняла. Я не хочу, чтобы она издохла

под моей крышей.

— Её опоили, — не стал скрывать я, — Отлежится и встанет. Эрсиз сказал, что у тебя тихо, чисто и безопасно, хоть и дорого. Поэтому мы здесь.

— Хм. Тогда так, шибздик, — кубообразная тетка уперла руки в боки, демонстрируя собственную непреклонность, — С вас тридцать марок в сутки, комнату выдам с двумя койками. Но после того, как эту немочь осмотрит знахарь. За его вызов с тебя еще тридцать марок и не фирой меньше. Если же она всё-таки помрёт, я прослежу, чтобы вы с Эрзасом вместе её хоронили. Нет у меня доверия к твоим словам.

— А это еще почему?! — справедливо возмутился я, поправляя сползающую с плеча наркоманку, и при этом пытаясь не засветить замарадёренную этим утром винтовку собственноручно убитого человека.

— А кому понадобится опаивать это скелетище? — убила меня логикой Брунхильда, разворачиваясь к дому передом, а ко мне необъятным задом. Последующий после маневра мах рукой следовало принимать за жест гостеприимства, — Заходите уж.

Комната нам досталась не очень даже и тесная. Пришедшая знахарка, поднявшая «леди» веко, тотчас констатировала правдивость моих ранних утверждений Брунхильде, а посему решила, что её работа здесь завершена. Я, отчаянно не желающий так просто расставаться с довольно внушительной суммой денег, на которые экономный человек мог бы прожить неделю в деревушке, из которой рептилоид вез матросов, запряг знахарку оказать Суматохе гигиенические услуги. Сухая сгорбленная женщина, угнетенно ворча и поглядывая на раздосадованную, но молчаливую хозяйку дома, быстро вымыла не приходящую в сознание девушку, которую мы потом уложили спать в самую настоящую постель. Содрав с меня еще десяток марок, Брунхильда выдала мне чистые портки и веревку, дабы это все не спадало, а затем забрала наши вещи в стирку.

— Ооо… — стонал я через полчаса, находясь в двух шагах от рая, — Ааа… Просто чудесно! Великолепно!

— Да? — пыхтела довольная как слон домовладелица, активно работая руками и телом, — Шо? Вот прям так?

— Лучше не бывает!

— Скажешь тоже!

— Ваш суманг — лучшее, что случалось со мной за последние несколько лет!

— Да хватит врать-то! — красная от жара печки и похвалы женщина доставала всё новые и новые пшеничные лепешки, складывая их на здоровенную тарелку посреди стола, — Сейчас еще рагу подоспеет. Эрзас, вот чего он орёт так?

— Ну нравится человеку пища, — пожимал плечами рептилоид, неторопливо вкушающий потрясающий рыбный суп «суманг», — Может, ему гоблины раньше готовили.

Легкий половник тут же слегка звезданул людоящера по покатому лбу, сопровождаемый сварливым «Я что, по-твоему, только лучше гоблина готовлю?!».

Теткой Брунхильда оказалась неплохой, достаточно было лишь вызвать у нее хоть немного доверия. В меру ворчливая, без меры хозяйственная, она пережила четырех мужей, каждого из которых не вернуло море. Теперь сдавала несколько комнат, плюс каждое утро и в обед пара крепких парней уносила её домашнюю стряпню в близлежащий трактир на реализацию. Меня она предупредила, что сдаст комнату не более чем на уже озвученную ящером неделю, так как в ожидании, что приплывут

постоянные клиенты.

Вполне устраивает. Я бы уже чесал отсюда, сверкая пятками, но желание поспать на чистых простынях, и слабая надежда получить-таки от «леди Эскильды» награду заставляли меня оставаться рядом с этой безумной женщиной. Плыть на Эласту, драя палубы юнгой или свободным от всех дел пассажиром, вдумчиво поднимающим по учебникам Триаду Мага? Выбор не слишком сложный.

С теми мыслями, я тепло распрощался с приютившей меня хозяйкой, отправившись почивать в свою кровать.

Выспаться мне не дали.

— Леди, я так рад, что вы очнулись… — пропыхтел я, ерзая на совершенно голой Эскильде, распластавшейся по моей кровати, — Вы просто полны энергией…

— Пустите… — кряхтела придавленная моим телом девушка, испытывающая серьезные проблемы с дыханием.

— Не путю… — пыхтел ей в ответ я, тщательно контролируя, чтобы худая длинная ручка, с зажатым в ней ножом, оставалась под впалым животиком ночной убийцы. Получалось плоховато, несмотря на то что отрава не совсем еще отпустила «леди», сноровки и ловкости ей было не занимать. Если бы не осторожная пододеяльная разминка леди Картенбрауэр, начавшаяся сразу, как только я погасил свет, то лежать мне сейчас с кучей дырок в туловище.

Несмотря на произошедшее, я вновь не испытывал ни малейшего желания её убивать. Но… шутки в сторону. Надавив коленом на запястье свободной руки девушки, я добился её болезненного глухого вскрика, затем поймал и сильно сжал запястье руки, сжимающей нож. Вновь вскрик, железка летит на пол, а я переворачиваю свою несостоявшуюся убийцу, чтобы прислонить к её горлу уже свой нож. Эскильда-Аврора замерла, прекратив дергаться.

— За что? — глухо спросил я, почти уткнувшись своими очками ей в переносицу, — Я тебя спас, притащил в город, заставил вымыть, ты проснулась в чистой постели, рядом с которой лежало оружие. За что ты решила меня убить?

— Не убить, — наконец выдохнула девушка, — Заставить отдать коробку с «Искоркой». Потом уйти. У меня нет денег. Ты не отдал бы мне порошок, не получив награду за спасение. Мне он нужен. Сейчас…

Обидно. Досадно. Всего-навсего наркоманка.

«Демпфер эмоций»

Рука тут же чуть ослабила нажим ножа на шею обманщицы, колено ушло с поврежденного запястья, придавая мне больше устойчивости. Анализ ситуации. Вряд ли Деус позволит мне убить девушку, на которую выдал задание, это следует принять за аксиому. Морально-этическая сторона вопроса мимо, так как я её сюда тащил не по доброй воле. Сложившаяся ситуация оптимальна для того, чтобы бескровно расстаться с неспокойным и опасным субъектом. Степень опасности можно присваивать наивысшую, раз она под пристальным вниманием Бога-из-Машины. Это совершенно не мой уровень, даже близко.

Спихнув голую девушку с кровати, я извлек из щели между ней и стеной револьвер, с клацаньем отодвинув курок в боевое положение.

— Отойди к двери.

— Ты…

— Не будешь делать глупости — я не буду в тебя стрелять.

Послушалась.

Я зажег настольную лампу, добавив в комнату света, извлек из-под кровати вещмешок. Добыв из него коробку, положил её на ночной столик кровати «Эскильды». Оставленный ей револьвер лишился патронов, но рядом с коробкой я положил нож. Затем вернулся к себе, вновь демонстративно направляя оружие на молчаливо ждущую девушку. Да уж, фигура у нее… кожа и кости. Пучок иглообразных жестких волос на голове, да лицо смазливое, вот и всё богатство.