Зловещий человек
Шрифт:
— А именно?
— Какая разница? Она мне поможет. Ты понимаешь теперь?
Эльза уже жалела, что приехала, и хотела, чтобы пытка кончилась скорей, так как это была пытка. Она не доверяла миссис Трин-Халлам. Ее радушие было театрально-неискренним. Нельзя было скрыть жестокости, таившейся за ее слишком легко возникавшей улыбкой.
Мистер Тэппервиль явился немного позже, как раз когда Эльза переоделась к обеду и возвратилась в гостиную. Он с виду нисколько не пострадал от своего приключения и был даже, пожалуй, еще более разговорчив, чем всегда. При виде Эльзы его влажные глаза загорелись,
— Вот в самом деле приятный сюрприз! — сказал он. — Мы встречаемся при обстоятельствах, которые более способствуют приятному общению.
— Мою невестку вы знаете, — сказал Ральф.
Миссис Халлам, которая могла, по мере надобности, вспоминать любые знакомства, показала себя с наилучшей стороны.
Тем не менее, обед, можно сказать, провалился. Лу скучала смертельно, на лице Эльзы было все время напряженное выражение, и принужденность ее росла с каждой минутой. Единственный, кто был доволен положением вещей, это мистер Тэппервиль, который, напав на свою излюбленную тему — происхождение английских слов — готов был говорить за всех и продолжал бы свои физиологические рассуждения до конца вечера, если бы Ральф не вернул его к менее возвышенной теме.
— Нет, полиция ничего не раскрыла, — сказал мистер Тэппервиль, печально качая головой. — Я был скорее недоволен, что полиции известно об этой истории, и я не понимаю, как это случилось, если только майор Эмери не рассказал… Я уверен, что вы бы не стали этого делать, милейший Халлам.
— Разумеется, это я рассказал полиции, — быстро сказал Ральф.
Мистер Тэппервиль сделал огорченное лицо.
— Это был мой долг. Вероятно, Бикерсон приходил к вам?
— Он дважды был у меня, — сказал мистер Тэппервиль. — Исключительно приятный человек, но весьма любопытный. Кстати, — он понизил голос и наклонился к Ральфу, заговорив конфиденциальным тоном так, что другие не могли слышать, — то, чего вы ожидали, случилось. Некое лицо закрыло свой счет.
Ральф многозначительно посмотрел на Эльзу, и мистер Тэппервиль на мгновение изобразил смущение.
— Закрыл, да? Я так и думал. Я мог держать пари, что он это сделает.
Мистер Тэппервиль не держал пари и заявил об этом.
— Я бы предпочел поговорить об этом деле после, — сказал он, глядя на Эльзу Марлоу.
Случаи представился, когда миссис Халлам увела Эльзу, чтобы показать ей фотографии ее премированных собак.
— Он закрыл счет, вы говорите? И забрал шкатулку?
Тэппервиль кивнул.
— Да, он закрыл счет без всяких объяснений, — продолжал Тэппервиль. — Могу уверить вас, что я очень рад этому.
Высказав это, мистер Тэппервиль помахал рукой, как бы для того, чтобы прекратить разговор на эту тему.
Отворилась дверь, и вошла Лу. Ральф Халлам по ее лицу увидел, что случилось что-то неприятное.
— Один человек желает видеть тебя, Ральф. Он говорит, что желал бы говорить с тобой наедине.
— Кто это?
— Мистер Бикерсон.
— Вы уверены, что он хочет видеть мистера Халлама, а не меня? — спросил Тэппервиль.
— Да, он хочет видеть Ральфа. Может быть, вы пройдете и посмотрите мои фотографии, мистер Тэппервиль?
Толстяк был, видимо, только рад побыть
— Вам очень нужно меня видеть? Что-нибудь случилось?
— Да, кое-что случилось, — сказал Бикерсон. — Тон его был холодный, манеры сдержанные. Не ожидая приглашения, он сел на стул Тэппервиля.
— В конце сада на Эльгин Кресент, — сказал он, — имеются железные перила, идущие параллельно тротуару, и кусты лавра, в который всякий проходящий вдоль Ладброк-Гроу может бросить что попало и быть уверенным, что брошенная им вещь не будет никогда найдена. К несчастью, садовники, подрезавшие кусты, нашли вот это…
Он вынул из кармана небольшой пузырек с красным ярлыком, поставил его на стол. Ральф посмотрел на него и ни одним движением ресниц не выдал своего интереса к этому предмету.
— В пузырьке, когда его нашли, было четыре грамма препарата опия, известного в медицине под названием лауданума, — продолжал Бикерсон. — Пузырек был куплен в аптеке на Пикадилли за день до смерти Тарна. В книге ядов у аптекаря ваше имя, Халлам. Теперь я должен сказать вам кое-что…
Он переставил стул так, чтобы видеть лицо собеседника.
— Часть медицинских показаний на дознании была по моей просьбе утаена. А именно то, что в крови старого Тарна был обнаружен лауданум, так же как и в бутылке конька, стоявшей у него под рукой. Вы можете подумать, прежде чем объясниться, но я предупреждаю вас, что все, что вы скажете, может быть записано и использовано против вас в известном случае.
— В каком же именно случае? — спросил Ральф.
— В случае, если я предъявлю вам обвинение в убийстве Тарна.
Глава 29
Ральф взял склянку и с улыбкой стал рассматривать ее.
— Совершенно верно, — сказал он спокойно. — Я купил этот препарат опия у Кеппеля по поручению Тарна. Точнее говоря, я прописал ему лауданум — он страдал от бессонницы. Тот факт, что пузырек был найден в кустах, делает это подозрительным, а? Если бы его нашли в пепельнице, это не было бы подозрительным, не так ли? Полиция, значит, предполагает теперь, что мистер Тарн умер от отравления опием? Мне что-то помнится небольшой нож с черной ручкой… Разве он не имел ничего общего с оплакиваемой нами смертью Тарна?
— Вы хотите сказать, что Тарн сам налил лауданум в коньяк? — спросил Бикерсон.
— Я ничего не хочу сказать, — ответил Ральф, пожав плечами. — Не мое дело высказывать предположения. Пока что я опровергаю версию, приписывающую мне смерть Тарна.
Он задумчиво взглянул на сыщика.
— Если бы это было мое дело, я бы обратил внимание на тот замечательный факт, что вы на дознании ни словом не обмолвились о вашем телефонном разговоре с Тарном…
Сыщик сердито кашлянул.
— Это не было необходимо, — резко сказал он. — Телефонный разговор, происходивший в вашем присутствии, затрагивал третье лицо. На дознании об этом очень много было опущено. Халлам… Кстати, я считал нецелесообразным упоминать о том, что за два часа до смерти Тарна вы были в доме…