Злой король
Шрифт:
Я стою там, взбешенная и обманутая.
— Нет, — говорю я.
Кардан не мог отказать мне в аудиенции, но он мог позволить кому-то еще отдать приказ. Пока Мадок не спрашивал разрешения Кардана, это не противоречило моим приказам. И было бы не так уж трудно понять, какие приказы я могла отдавать Кардану — в конце концов, большинство из них Мадок, вероятно, отдал бы сам.
Я знала, что Мадок хочет править Фейрилендом из-за трона. Мне не приходило в голову, что он может найти дорогу к Кардану и отрезать мне путь.
Они разыграли меня. Либо
Мой желудок переполняется тревогой.
Ощущение того, что меня обманули, не дает мне покоя. Это запутывает мои мысли.
Я помню, как Кардан сидел на пятнистой серой лошади на берегу, его бесстрастное лицо, меховой плащ и корона подчеркивали его сходство с Элдредом. Может, я и обманом втянула его в эту роль, но я не обманом заставила землю принять его. У него есть реальная власть, и чем дольше он на троне, тем больше будет его сила.
Он стал Верховным королем, и он сделал это без меня.
Это все, чего я боялась, когда придумала этот дурацкий план. Возможно, сначала Кардан не хотел этой власти, но теперь, когда она у него есть, она принадлежит ему.
Но хуже всего то, что Кардан вне моей досягаемости, он для меня недоступен. Диармад и другой рыцарь, остановивший меня у двери дворца, являются воплощением страха с тех пор, как я начала этот маскарад. И как бы ужасно это ни было, это также кажется более разумным, чем то, что я пыталась убедить себя в течение нескольких месяцев — что я Сенешаль Верховного короля фейри, что у меня есть реальная власть, что я могу продолжать эту игру.
Единственное, что меня интересует: почему бы не позволить мне томиться под водой?
Отвернувшись от дворца, я направляюсь через деревья туда, где есть вход во Двор Теней. Я просто надеюсь, что не столкнусь с Призраком. Если я это сделаю, я не уверена, что произойдет. Но если я доберусь до Таракана и Бомбы, то, возможно, смогу немного отдохнуть. И получить необходимую информацию. И послать кого-нибудь перерезать горло Гримсену до того, как он закончит делать новую корону.
Когда я добираюсь туда, я понимаю, что вход разрушен. Нет, я смотрю на это более внимательно, это не совсем верно — есть доказательства взрыва. Что бы ни разрушило этот вход, оно нанесло больший ущерб.
Я не могу дышать.
Стоя на коленях в сосновых иголках, я пытаюсь понять, на что смотрю, потому что кажется, будто Двор Теней погребен. Это, должно быть, работа Призрака — хотя взрывчатка могла нанести такой точный урон. Когда Призрак сказал, что не позволит мне иметь Двор Теней, я не поняла, что он собирается уничтожить его. Я просто надеюсь, что Ван и Бомба живы.
Пожалуйста, пусть они будут живы.
И все же, без возможности найти их, я в еще большей ловушке, чем когда-либо. Ошеломленная, я возвращаюсь в сад.
Группа детей фей собралась вокруг лектора. Мальчик-Жаворонок срывает синие розы с королевских кустов, а Вал Морен бродит рядом с ним, куря длинную трубку, и его ворона-ошпарник сидит на одном плече.
Его волосы
— Вы можете провести меня во дворец? — спрашиваю я его. Это рискованно, но меня больше не волнует смущение. Если я смогу попасть внутрь, я смогу узнать, что случилось с двором теней. Я могу добраться до Кардана.
Брови Вал Морена поднимаются.
— Ты знаешь, что это такое? — он спрашивает меня, неопределенно взмахивая рукой в сторону мальчика, который поворачивается, чтобы одарить нас обоим острым взглядом.
Может, Вал Морен не сможет мне помочь. Может быть, Фейриленд — это место, где сумасшедший может валять дурака и казаться пророком — но, может быть, он просто сумасшедший.
Жаворонок продолжает собирать букет, напевая мелодию.
— Феи…? — спрашиваю я.
— Да, да. — Кажется, он нетерпелив. — Народ воздуха. Несущественный, неспособный удержать одну форму. Как семена цветов, запущенные в небо.
Кричит ошпаренная ворона.
Вал Морен делает большой глоток.
— Когда я встретил Элдреда, он подъехал на молочно-белом коне, и все мои фантазии были как пыль и пепел.
— Ты любил его? — спрашиваю я.
— Конечно, любил, — говорит он мне, но это звучит так, как будто он говорит о давнем прошлом, старой сказке, которую ему нужно только рассказать так, как было сказано раньше. — Как только я с ним познакомился, все обязанности, которые я чувствовал по отношению к своей семье, были изношены как старое пальто. И как только его руки оказались на моей коже, я бы сжег мельницу отца дотла, чтобы он снова прикоснулся ко мне.
— Это любовь? — снова спрашиваю я.
— Если не любовь, — говорит он, — то что-то, очень похожее на нее.
Думаю об Элдреде, о том, каким помню его — старым и сгорбленным. Но я также помню, как он выглядел моложе, когда корону сняли с его головы. Интересно, насколько бы он помолодел, если бы его не убили.
— Пожалуйста, — говорю я. — Просто помоги мне попасть во дворец.
— Когда Элдред подъехал на своем молочно-белом коне, — повторяет он, — он сделал мне предложение. Пойдем со мной, сказал он, в землю под холмом, и я буду кормить тебя яблоками, медовым вином и любовью. Ты никогда не состаришься и сможешь узнать все, что захочешь.
— Звучит неплохо, — признаюсь я.
— Никогда не заключай с ними сделки, — говорит он, резко беря меня за руку. — Ни мудрых, ни бедных, ни глупых, ни странных, но особенно тех, которые звучит не очень хорошо.
Я вздыхаю.
— Я прожила здесь почти всю жизнь. Я это знаю!
Мой голос пугает его ворону, которая прыгает с его плеча, чтобы взлететь в небо.
— Тогда знай, — говорит Вал Морен, глядя на меня. — Возможно, я тебе не помогу. Это была одна из вещей, от которых я отказался. Я пообещал Элдреду, что как только стану его, откажусь от всего человечества. Я бы никогда не выбрал смертного вместо феи.