Злой
Шрифт:
И сразу же его охватило отчаяние. «Всё погибло! — растерянно думал он. — Всё пропало! Теперь я у него в руках».
— Чудесно! Юлиуш Калодонт, — торжественно продолжал его собеседник, — мне, наверное, не нужно вас заверять, что с этой минуты я стал хранителем вашей святой тайны. — Он сделал такое движение, словно хотел подняться из-за столика.
— Сейчас… — дрожащим голосом шепнул Калодонт, схватив его руку. — Сейчас… если уж всё сказано, вы должны дать мне некоторые пояснения. Откуда вы, пан, узнали, что у меня другая фамилия?
— Чисто случайно, — тихо и нежно ответил пан в котелке. — Я всегда читаю в газетах
Глаза Юлиуша Калодонта растроганно блестели, ладонь его крепко сжала лежавшую на столе руку пана в котелке.
— Да, да… — с волнением шептал старик. — Так оно и было. Фамилия Квятек казалась мне такой обычной, такой не боевой. Я уже не мог к ней снова вернуться. После всего, что было, я решил навсегда остаться Калодонтом.
— Итак, есть ли у вас ещё хоть один тюбик? — снова спросил пан в котелке тихим, но решительным голосом.
— Есть, — ответил Калодонт, на этот раз уже совершенно сознательно.
— Прекрасно. Он нам понадобится. Снова послужит благородной цели. Это вполне возможно. А пока — до свидания! Вскоре я дам о себе, знать.
Проговорив это, он крепко пожал руку Калодонта и встал из-за столика. Калодонт с минуту ещё видел котелок, медленно исчезающий в уличной толпе. И ему пришло в голову, что он сказал всё, а сам не узнал ничего. Не выяснил даже фамилии человека, с которым так долго беседовал и которого успел полюбить.
3
……………………………………………………
……………………………………………………
Марта зашла на толчок через ворота с Зомбковской улицы. «Четверг, — подумала она с удовлетворением. — Хороший день для покупок. И ещё совсем рано».
Прямо с тесного уличного тротуара она направилась в длинный пассаж, пройдя между гирляндами из суконных тапочек. Как всегда, споткнулась о железную перекладину, вбитую между булыжниками у входа, еле удержалась на твёрдой, с выбоинами, мостовой и сразу же свернула направо. Здесь, между лавочками, рундуками и разложенными товарами, тянулась длинная узкая улочка. С правой стороны висела готовая продукция доморощенных портных: тёмные, плохо сшитые костюмы, брюки, бриджи, пальто, плащи. Возле увешанных одеждой прутьев и вешалок останавливались юноши в велосипедных шапочках, с загорелыми лицами и огрубевшими от плуга и вил руками. Они трогали и мяли дешёвые ткани, изображая из себя знатоков.
— Иди сюда,
Справа, словно ядро в скорлупе, среди ободранных стен старинных каменных домов, между рундуками универмага, тянулась центральная площадка с самыми разнообразными вещами. Тёплое солнце освещало своими сияющими лучами длинные ряды сидевших тут женщин. Некоторые из них были повязаны перкалевыми платками, некоторые — в грязноватых носовых платках, хитро завязанных на четыре узелка, вроде чепчиков, другие — в самодельных шапочках из газет.
Между рядами двигалась густая толпа, в которой ежеминутно кто-то нагибался к земле в поисках разбросанных там сокровищ. Повсюду сновали люди, предлагавшие горячую пищу; обеими руками они несли жестяные вёдра, от которых шёл пар; прохаживались продавцы разного печенья с корзинами, полными сладких коржиков и струделей.
— Что там у вас, пани? — зацепила Марту какая-то седая растрёпанная женщина в военном плаще, указывая на корзинку Марты.
— Это для покупок, — усмехнулась Марта.
Старуха махнула рукой с таким разочарованием, что Марта невольно её пожалела. Но тут чудесная юбка, разрисованная чёрно-жёлтыми спиралями, вытеснила из её головы все мысли.
«Какой рисунок! — в восторге простонала Марта. — Я же пришла сюда именно за юбкой», — пыталась она себя обмануть. «Нет, Марта, — откликнулся в ней суровый голос совести, — у тебя есть на лето очень хорошая юбка. Тебе нужны купальный костюм и блузка. На всё это у тебя есть только триста злотых, так что, прошу тебя, без глупостей, без импульсивных движений и безумных жестов, ладно?»
Однако Марта не могла оторвать глаз от юбки. «Витольду, наверное, понравилась бы», — подумала она с лёгкой грустью, и на секунду ей стало больно, что Витольд никогда её не увидит в этой юбке.
— Ты напоминаешь траппера в девственных лесах, — неожиданно остановил Марту высокий стройный юноша спортивного типа.
— Как дела, Марек? — обрадовалась Марта. — Чего ты ищешь?
— Всего, на что хватит денег, — с мягким стоицизмом ответил Марек. — Но ты, Марта, совсем как старый, опытный траппер. Я наблюдаю за тобой уже несколько минут. Медленно продвигаешься вперёд — сосредоточенное лицо, соколиный глаз; время от времени наклоняешься — и цап! в руке у тебя трепещет какая-нибудь безукоризненно прекрасная добыча, гениальный свитер или ещё какие-то фантастические шмотки. Бьёшь без промаха. Что называется — глаз!
Марта засмеялась.
— Хорошо, — одобрительно сказала она. — Ты здорово всё нарисовал. Ну пока, Марек, — у меня мало времени.
— Подожди, — Марек задержал её руку и заглянул в глаза. — Ты не спрашиваешь о Зеноне?
— О Зеноне? — Марта слегка покраснела. — Правда… Что там у вас слышно, в обществе? Сердечно приветствуй от меня Зенона, — сдержанно добавила она.
— Боюсь, — ответил Марек, закуривая, — что у Зенона пропадёт год… Парень пьёт, понимаешь?