Злой
Шрифт:
— Но мы ведь даже не знакомы! — воскликнула Марта с немного наигранной наивностью.
«Милая, — растроганно подумал Метеор. — Детка! Совсем ещё свеженькая. Наверное, только начинает в Варшаве…»
— Правда, — проговорил он покаянным тоном, — позвольте представиться, панна: я директор Хацяк.
— Директор? Чего? — с уважением поинтересовалась Марта. — Может, железной дороги? А то у меня, знаете, пан директор, есть двоюродный брат — железнодорожник. Страшно там
— Нет, — с достоинством ответил Метеор, не обращая внимания на иронию. — Я директор швейной фабрики. Производим одежду, понимаете, панна? Всегда что-нибудь могу подбросить тем, кто ко мне хорошо относится. А как ваше имя, позвольте узнать?
— Дануся. Но меня зовут Ирмой. Ирма — моё второе имя, понимаете?
— А дальше? — настаивал Метеор.
— Зачем дальше? — загадочно спросила Марта: в её словах было столько кокетства, что Ежи Метеор ощутил блаженную уверенность охотника, который вскоре завладеет выслеженной добычей.
— Панна Ирма, — начал он. — А может, пани Ирма?
— Пани, — серьёзно подтвердила Марта.
— А как зовут вашего мужа?
— Витольд, — неожиданно вырвалось у Марты.
Но она тут же нахмурилась, подумала: «Что за идиотские шутки?» — и сжала губы, злясь на себя.
— Так же, как меня, — громко обрадовался Метеор.
Это был коронный номер его репертуара, как ему казалось, необычайно эффектный.
— Хуже всего то, что я ничего не купила, — посетовала Марта. Она уже начинала понемногу привыкать к своему неожиданному спутнику.
— А что вы ищете, пани? — спросил он.
— Прежде всего, купальный костюм, — озабоченно призналась Марта. — Я видела один, чудесный, но слишком дорогой.
— О! — воскликнул вдруг негромко Метеор. — Посмотрите-ка, пани!
Взгляд Марты последовал за длинным тонким пальцем с не очень чистым ногтем, который указывал на старую женщину, медленно передвигавшуюся между рядами. Это была очень старая женщина, чудовищно толстая. Она едва волочила ноги, тяжело переваливаясь на каждом шагу.
— Знаете, кто это, пани? — спросил Метеор.
— Нет.
— Это «Королева толчка», — таинственно шепнул Метеор. — Она тут хозяйничает, её слово — закон. Сама не торгует, только назначает цены. А как пьёт — вы бы знали!
— Откуда вам, пан, об этом известно? — поинтересовалась Марта, внимательно всматриваясь в его красивое, как на рекламных проспектах, лицо.
Метеор сделал характерный, чисто варшавский жест.
— Я знаю такие вещи, — ответил он, — ведь я выпускаю одежду на продажу. Составляю планы, руковожу сбытом продукции. Должен знать, что происходит
— Добрый день, пани Сабина! — выкрикнул он почтительным тоном, когда они поравнялись с «Королевой толчка».
— Добрый день, — не глядя, ответила старая женщина. Потом лениво подняла голову, посмотрела на Метеора и ласково улыбнулась, показав два ряда почерневших от старости массивных серебряных зубов.
— А ну-ка покажите, пани, где тот купальный костюм? — бросил Метеор. — Попробуем поторговаться, может, мне и удастся что-то выкрутить.
Через несколько секунд они подошли к низкому рундуку, на котором лежал белый купальник.
— Вот это я понимаю! — обрадовалась при виде их торговка. — С мужчиной совсем другой разговор. Пан купит невесте этот костюм, правда? Другого такого не найдёте во всей Варшаве.
— Сколько? — холодно спросил Метеор.
— Для вас, пан, четыреста пятьдесят.
— Надеюсь, пани, вы не наденете такой костюм? — возмутился Метеор, с безграничным презрением швырнув купальник на кучу разного тряпья. — Белый цвет годится для свадьбы, а не для пляжа.
Марта молчала, с трудом скрывая страстное желание приобрести белый купальник.
— Нет ли у вас, пани, чего-нибудь цветного вместо этой вуали для первого причастия? — насмехался Метеор.
— Что вы говорите, пан! — возмутилась торговка. — Интеллигентный человек, а такое говорит! Может быть, вы оденете эту красивую девушку в чёрный костюм? Чтобы она выглядела, как катафалк на солнце? Вся Ястарня сойдёт с ума, когда увидит её в этом белом костюме, вот увидите…
— А очень мне надо, — возразил Метеор с чисто варшавской интонацией, — чтобы Ястарня сходила с ума по моей девушке. Нужны мне такие дела!
— Ну хорошо, — заколебалась торговка, убеждённая этим аргументом. — Четыреста двадцать. Берите, пан, и дай вам Бог счастья.
— До свидания, — проговорил Метеор, до невозможности растянув последнее слово. Он взял Марту под руку и заставил её отойти.
Когда перекупщица исчезла в толпе, Метеор остановился.
— Костюм что надо. Сколько вы, пани, хотите за него дать?
— У меня с собой триста злотых, а я хочу ещё купить какую-нибудь недорогую блузку, — призналась Марта.
— Я вам одолжу, — предложил Метеор, окинув Марту красноречивым взглядом. — Жаль выпускать из рук такой купальник.
— Об этом не может быть и речи! — резко оборвала его Марта. Инстинкт подсказал Метеору, что из этого ничего не выйдет, и он даже растерялся.
«Так хорошо всё шло, — подумал он, — и вдруг такая твёрдость. Ничего не понимаю…»