Змеица
Шрифт:
Он говорил, глядя мне в глаза. Я ловила каждое слово, даже сердце притихло, боясь помешать его пламенной речи. Меня захватило смешанное чувство радости с нотками горечи. Глубоко в душе я ликовала, но умом понимала, что между нами миллион преград.
Я смотрела в золотые глаза, осознавая, что если сейчас позволю ему остаться, то только обреку на новые муки. Мне не перестать быть дарайей, ему не убежать от брака. Лучше задушить это чувство в зародыше, не позволив разрастись ему ядовитым растением, которое будет отравлять, медленно убивать
— Нам нельзя быть вместе, — произнесла, а сердце сжалось от боли. — Тебе лучше забыть меня.
Камиль замер. На непроницаемом лице не дрогнула ни одна мышца. Обхватил мою шею и страстно поцеловал, приоткрыл мой рот, проникая в него. С упоением крал мой воздух, с каждым мгновением становясь все наcтойчивее. И я сдалась, ответила на его порыв. Вцепилась в камзол, словно боялась, что Камиль убежит. Вдруг мы целуемся в последний раз, и он больше никогда ко мне не прикоснется?
Мазнул губами по скуле и проникновенно прошептал.
— Обманщица, — от его слов по телу побежали мурашки.
Ответить мне не дал, скрадывая слова новым поцелуем. Ладонь Камиля скользнула под декольте, до сладкой боли сжала грудь. С моих губ сорвался протяжный стон.
Камиль оставил мои уста. Во взгляде с поволокой горело желание — воля дахара, и на одних ласках мы бы не остановились.
— Ты обманщица, и теперь я это знаю наверняка.
Я промолчала. Он не поверил словам, а действиями, и я выдала ему правду. С озорными огоньками в глазах следил, как я привожу себя в порядок. Как оказалось, карета уже давно приехала на место.
Дахар дождался, пока я закончу с платьем, и помог мне выйти. Мы оказались у дверей здания, поросшего диким виноградом, и с разноцветными витражными окнами. На входе висела праздничная вывеска на серпентате.
— Королевская кобра, — Камиль проследил за мной. — Ты не знаешь серпентат?
— Нет.
— Надо будет тебя научить. Пойдем.
Он осторожно приобнял за талию и проводил меня внутрь. Мы оказались в просторном зале с низкой дорогой резной мебелью и теплыми оттенками в оформлении интерьера. В это время здесь было пусто.
— Рады снова вас видеть, господин Анвар, — к нам подошла управляющая в строгом платье. — Ваша ложа свободна, или вы желаете сесть в общем зале?
— Лучше ложу.
Женщина повела нас по коридору к двери с орнаментальной резьбой. За ней оказалась комната в оранжево-коричневых тонах. Окна были закрыты тяжелыми шторами с бахромой, под стенами стояли широкие низкие диванчики. Они занимали почти все пространство, оставляя небольшой островок в центре комнаты, на котором красовался низкий столик. И все это великолепие было завалено яркими подушками и валиками с цветочными узорами.
— Принесите ваше фирменное блюдо и лучшее вино, — распорядился Камиль.
Женщина кивнула и оставила нас одних. Я села на диван, обняв один из валиков. Меня до сих пор смущал вырез платья — второй сцены, как в экипаже, я не переживу. Камиль хмыкнул — видимо, догадался
— Я должна признаться. Бахрам… — Его как иглой пронзило от моих слов. Камиль лишь на мгновение выказал недовольство и тут же спрятал эмоции под улыбкой… — Он забрал твой коин. Сказал, что передаст лично.
— Нам давно нужно было поговорить.
— Еще он рассказал, что по твоей просьбе Азар предложил мне свое покровительство. Это правда?
— У Бахрама очень длинный язык… Иногда дипломатия лучше силы. Я знаю случаи, когда о руке дарайи договаривались. Мужчина мог откупиться от остальных любовников, чтобы она принадлежала только ему. Это противозаконно и довольно сложно. Нужно предложить что-то стоящее, чтобы дахар отказался от дарайи.
— Значит, ты за моей спиной плел интриги?
— В любви и на войне все средства хороши. Я с Азаром договорился, и будь у тебя всего два господина, нам бы никто не мешал.
— А если бы ты не вошел в число избранных? Что тогда? Ты бы шантажировал меня добротой Азара?
— Значит, я уже в их числе.
— Я не то хотела сказать… — запнулась и покраснела.
— Зачем мне это, если я знаю, что ты согласишься на мои условия?
Камиль играл с моим локоном, наматывая его на пальцы.
— Почему он тебе помогает?
— Он мой должник. Однажды я его выручил, теперь он помогает мне.
Появилась официантка, поставила перед нами большой поднос с мясом и разными травами. Разложила приборы, разлила вино по бокалам. Есть не хотелось. Я сама ощущала себя едой, когда он смотрел на меня голодным взглядом.
— Я хочу быть твоим единственным мужчиной, Марианна. И если ты захочешь, я сделаю все, чтобы вокруг тебя больше никого не было. Мы будем одни, только ты и я. Даю слово дахара.
— А Дилара?
— Это другое. Серпента не приемлет разводов. Но я знаю дахаров, которые ушли от жен и живут с…
— …любовницами, — закончила за него фразу.
— Не имеет значение, как тебя называют, когда рядом любимый человек.
Я зарылось рукой в волосы, осматривая резные ножки стола. Как было бы просто, если бы Камиль был не женат, а я была простой девушкой. Но реальность сурова.
— Я бы безоговорочно приняла твое предложение, будь ты свободным. Но ты женат, и это много меняет. Мне нужно больше времени, чтобы все обдумать.
Уголки его губ поползли вверх.
— Категорический отказ превратился в просьбу подумать. Еще немого — и мы придем к нужному решению, — произнес бархатным голосом, приближаясь к моему лицу, но в миллиметрах от моих губ замер, обернулся к двери. — К нам гости.
И через пару мгновений в дверях показался Бахрам. Высокий, поджатый, в идеально выглаженном камзоле. Он не выглядел удивленным моим присутствием. Возможно, управляющая предупредила, что Камиль с девушкой, а может, он почувствовал мой запах.