Змей Горыныч и Клубок Судьбы
Шрифт:
Если вопрос со временем до сих пор остается открытым, то по поводу существования драконов ответ однозначен. Драконы существуют. И — да — Хронос самый первый дракон, а все остальные — его порождения. Помощники, созданные по образу и подобию, с возможными модификациями. Дело в том, что мир изначально был полностью подконтролен Хроносу, но с каждым новым улучшением — будь то растения или животные — начинал ускользать от внимания Нео-дракона. А уж после создания разумных существ, к которому постоянно подталкивал его Мастер, у Хроноса совсем крыша поехала. Повсеместно начинал просачиваться Хаос. Создатель и хозяин молодого
Главной задачей любого дракона является наблюдение и невмешательство. Вмешиваться может только Мастер. И не просто может — обязан! А драконы — они могут либо созидать, либо подправлять, в самом крайнем случае — уничтожать участки реальности. Вероятно, именно за это люди, да и не только люди, так боятся драконов. И стараются их уничтожать. Недаром профессия драконоборца считается не только сверхопасной, но и сверхпочетной.
И последнее. Драконологи действительно бывшие драконоборцы. Поголовно.
Но вернемся к Хроносу. Отчасти обе теории о его воплощении во время верны. Он действительно сначала создал время, а потом растворился в нем, чтобы контролировать мир целиком, быть везде и всегда. Но при желании он может ненадолго принять изначальный облик. Главное, чтобы желание это у него возникло.
И еще одно — драконы способны общаться только образами. Им непонятны имена и названия, данные другими. А сами они при создании ничего не называют: для дракона все сущее — данность. Так зачем лишние символы?
Глава 98
Большой брат блаженно улыбнулся, открыл глаза и медленно двинулся назад, в монастырь. Никто не рискнул поинтересоваться, о чем они беседовали с Хроносом. Каждый лихорадочно размышлял, какой вопрос задать.
Старший брат вздрогнул. Видимо, дракон обратился к нему. Их беседа затянулась на долгие минуты. То ли слепому трудно давались образы, то ли им нашлось, о чем пообщаться. В конце концов старичок облегченно вздохнул.
— Самые счастливые люди на земле те, которые могут вольно обращаться со временем, ничуть не опасаясь за последствия, — произнес он, ни к кому не обращаясь. Развернулся и неторопливо двинулся вслед за монахом-великаном. На устах его играла легкая улыбка. Настолько легкая, что, казалось, сейчас приподнимет слепого над землей, пересиливая своим счастьем все пережитые им тяготы. Никто прежде не видел Старшего брата таким!
Следующими на очереди оказались музыканты-хрононавты. Судя по выражению их лиц, дракон обратился сразу ко всем троим. Через несколько секунд молодые люди покраснели и засмущались. Спустя еще пару мгновений, они уставились друг на друга, гордые и довольные, как удав.
Сказанное им драконом можно озвучить примерно так: «Вы самые лихие драконоборцы, каких я встречал, а мне бросали вызов многие. Но вы, пожалуй, единственные имеете шанс одолеть меня. Не как дракона, но как время. Поговорим после вашей окончательной победы. И когда вы научитесь хоть немного разговаривать — сейчас у вас в головах такая каша!»
Макар, Маргул и Кутик поспешили ретироваться. Теперь на вершине Царь-горы остались Иван, Горыныч и Алена. Хронос долго изучал троих волшебников с разных ракурсов, изредка постреливая раздвоенным языком и пуская из ноздрей струйки сизого дыма.
Итак, дракон «заговорил»:
«Нечасто я являюсь в своем изначальном облике. Обычно меня, как время, представляют в образе реки или дерева. Да, дерева. Чаще всего, яблони. На самом деле, дерево отлично подходит для воплощения времени: корни — возможные прошлые, ведущие к сегодня, ветви — возможные будущие, а ствол — он и есть то самое сейчас. Можно выбрать любой путь, проследить его со всеми возможными ответвлениями, отведать плоды. Редко, когда плоды оказываются желанными. Чаще они горчат от перезрелости слишком долгого ожидания, либо кислые, ранние, неспелые. От меня ждут вечной молодости или великих познаний. Или возвращения прошлого. Ко мне приходят за яблоками, иногда за грушами, апельсинами, порой за более экзотическими плодами. Рядом с моими корнями хоронят усопших, надеясь оживить если не тело, то дух. Был, правда, один. Представил меня в виде ясеня, даже имя забавное дал. Потом выбрал ветку потолще, привязал к ней себя за ногу да повис вниз головой. Три дня висел, сознание потерял. Потом придумал буквы и зачем-то глаз свой предлагал. Хотя, зачем мне его глаз, не пойму.
Пара других хотели познать добро и зло. И ветку даже правильную отыскали. Да только зло им перезрелое попалось, а добро не поспело еще. Так до сих пор весь их род и мучается — кто головой, кто животом.»
«Вы трое — особенные, — без какого-либо перехода продолжал Хронос. — Каждый из вас Нео. Вы отчасти похожи на меня. Особенно Алена. Она тоже мыслит образами. Иван и Горыныч мыслят другими способами, но это не важно. Пути разные — результат одинаков.»
«Из нас троих только Иван — Нео», — подумал змеепод.
«Я сказ: все. Ты Нео другого мира, и здесь влиять не можешь. Иван и Алена — могут. Каждый по-своему. Иван, правда не в полную силу — его время еще не настало.»
«Как же мне вернуться в мое время?»
«У вас есть Путеводная Нить, Клубок Судьбы. Разве вы не догадались использовать его по прямому назначению? Редко кому выпадает возможность вернуться в точку принятия решения, зная, что произойдет потом, дойдя до конца выбранной ветви развития событий и отведав плод. Достаточно пройти от конца к началу. Иван, кстати, это уже однажды проделывал. Только не злоупотребляйте. Прошлое меняет будущее. Как правило, человек в конце концов гибнет или попадает на такой путь, по которому назад не вернуться.»
«Но если вернуться к началу, то все произошедшее не случится. Как же тогда Алена, Горыныч? Как все остальные?!»
«Делай то, что считаешь правильным. Я не вправе выбирать ничей путь. Я могу быть беспощадным или милосердным, но действовать придется вам. Уверен, вы отыщите свой путь. И — знаю — мы еще встретимся.»
Дракон расправил крылья и взмыл над Царь-горой. Не так, как это делают птицы, нет — он воспарил, словно повис в воздухе.
И растаял.
Глава 99