Змей Горыныч и Клубок Судьбы
Шрифт:
— Рад трудиться на благо Общества! — отрапортовал Иван, опустив ведро на землю. — Вот, крашу заборы.
— Хорошее дело. А то, куда ни глянь, везде серость! Теперь и жить светлее станет!
— Подскажи, где еще нужно заборы покрасить?
— Да везде! Особенно в дальней части Нашего города, — приглядывающий махнул рукой в нужную Ивану сторону.
— Спасибо! — юноша подхватил полупустое ведро и бодро зашагал к особняку. В какой-то момент он себя одернул, чтоб не побежать вприпрыжку. Сокол проводил его взглядом и
Глава 15
В тупике царили тишина, спокойствие и таинственный полумрак. Странно, подумалось Ивану, полдень — а здесь полумрак. Причем таинственный. Да и вообще, с чего бы это полумраку сразу необходимо становиться таинственным? Так, приятная затененность, легкая прохлада в разгар дня. Хорошо, наверное, живется антиобщественному элементу!
Иван помедлил у ограды. Он всматривался в зашторенные окна, надеясь обнаружить хозяина особняка выглядывающим из-за занавесок. Но никто не спешил наблюдать за непрошенным гостем. Раз так, Иван решительно распахнул калитку и ступил на двор. На каждом шагу ожидая пристального взгляда, а то и гневного окрика, юноша осторожно приблизился к парадному входу.
Никто так и не выглянул. Иван потоптался у высоких дверей. Ни ручки, ни колотушки. Даже замочной скважины — и той нет! На всякий случай он приложил к двери ухо, надеясь расслышать по ту сторону шаги хозяина. Шаги действительно послышались. Более того — Иван расслышал довольно молодой голос:
— Дерни за веревочку — дверь и откроется.
Юноша отпрянул от двери. Какая еще веревочка?! Что за шутки! Разве так впускают в дом подозрительных прохожих с длинными малярными кистями и ведрами побелки! По мнению Ивана, таких надо гнать подальше: не место таким гостям в приличном доме.
Но его никто не гнал. А веревочка-то — вот она, висит незаметная в уголочке, так и просит, чтобы за нее подергали. Даже табличка рядом висит: «ПРАШУ ПАДЕРГАТЬ, ЭСЛИ НЕ АТКРЫВАЮТ». Иван дернул. Дверь бесшумно отворилась. Вопреки ожиданиям, за дверью никого не оказалось. Юноша в нерешительности замялся, но тот же голос, только уже не через створку двери, подбодрил:
— Нечего стоять на пороге, коли приглашают. Заходи и дверь за собой прикрой! Не стоит привлекать лишнее внимание. Ведро не забудь!
Иван смущенно подхватил емкость и прошмыгнул в помещение. Не глядя на дверь, он шепотом велел ей:
— Закройся!
К его удивлению, дверь повиновалась. Хозяин на такое самоуправство не отреагировал никак, но молчание его показалось Ивану укоризненным.
— Извините! — сконфуженно проговорил юноша.
— Не извиняйся. Грех не пользоваться врожденным умением. Хотя, разумеется, в гостях следует вести себя поделикатнее. Проходи, устраивайся в гостиной. Я скоро выйду. Да поставь ты уже свое ведро!
Почудилось или действительно в голосе прозвучал смешок?
— Налево, — подсказали сверху, — чай, печенье, пряники, вообще все, что пожелаешь! Просто попроси накрыть на стол — скатерка у меня расторопная.
При упоминании об угощении, Иван вдруг вспомнил, что еще не завтракал. И устремился в указанном направлении. За левой дверью обнаружились стол, пара кресел, уже своим видом манящих поудобнее в них развалиться, и окно во всю стену. Стол покрывала искусно вышитая скатерть. Больше ничего.
Иван занял одно из кресел и обратился к скатерти:
— Извините, мне бы…
— Только рыба! — раздался тоненький голосок.
— Как? И здесь тоже?! Но почему?
— Четверг. Не ясно что ли? Ну, чего уставился? Будешь чего, аль глазки строить станем?
— А что есть-то?
— Портвейн, плодово-ягодное, «Солнцедар», «Кавказ», «Акстаба»…
— Ну, нет! Этого мне не надо, — половину слов Иван не понял, но уточнять не рискнул. — А поесть что есть?
— Уха, карась жареный, гарнир рис. Компот еще есть. Из сухофруктов.
— Ну, ладно, давайте, — удрученно согласился юноша. Он уже потихоньку стал привыкать к четверговому рыбному меню.
Перед ним материализовался уже знакомый поднос с большой миской ухи и укоризненно смотрящим жареным глазом карасем на тарелке с рисом. Окончательно смирившись, Иван потянулся было за ложкой. И тут по столу кто-то стукнул кулаком:
— Что ты себе позволяешь?!
— А что это я себе позволяю? — недовольно пискнул голосок.
— Ты как гостей потчуешь?! — еще один удар кулаком.
— Батюшки, не признала, — испуганно затараторил тоненький голосок, — сейчас-сейчас, все будет. Одну минуточку. Чего изволите?
— Давай быстренько. Все, что нужно там, фирменное: посуду, самовар, все, что положено.
— Да не извольте беспокоиться, сейчас все будет, — голосок в один миг стал вежливым и подобострастно-медовым.
Рыбные блюда мгновенно исчезли. Вместо них появились друг за другом пузатый самовар, заварочный чайник, чашки на блюдцах тонкого фарфора и множество тарелочек, блюдец, пиалок, мисочек с пирогами, пряниками, печеньями, ватрушками, кексами, вареньями, медом — всего и не перечислить! Иван от такого обилия раскрыл в удивлении рот. Он уже и не чаял когда-нибудь отведать здесь что-либо, кроме рыбы.