Змей Горыныч и Клубок Судьбы
Шрифт:
Градоначальник покашлял, привлекая внимание общественного деятеля:
— Молодой человек! Город-у-Топи в моем лице благодарит вас за создание Общества и готов принять всю тяжесть правления…
Молодой человек не дал ему договорить:
— Город-у-Топи не нуждается ни в вашей благода’ности, ни в вашем п'авлении, ни в вашем лице.
— Как это? — опешил градоначальник.
— Очень п'осто. Обществу не т'ебуется п'авление. Оно само собой уп'авляет. Вы можете стать частью Общества и п'инять участие в его судьбе.
—
— К чему? К отказу от личного? От собственного имущества, от собственных мелочных инте'есов? Готовы ко всеобщему 'авенству? Вы не похожи на таких людей. Вы готовы п'иносить максимум пользы Обществу, не т'ебуя взамен благода'ности и наг'ад? Готовы пользоваться благами Общества в 'авной ме'е с остальными? Не готовы, по глазам вижу. Лучшее, что вы все можете сделать для Общества — незаметно исчезнуть. Иначе Общество само от вас избавится.
— Как ты смеешь! Мы наделены властью!
— Были наделены. Тот, кто вас ею наделил, далеко. А Общество 'ядом, — улыбнулся общественный деятель.
— Это бунт!
— Это 'еволюция. И она све'шилась. Пока что сове’шенно беск'овно, — молодой человек подмигнул, закрыл саквояж и пошел прочь.
Глава 24
На следующее утро молодому человек, принявшему на себя, как оказалось, весьма непростую роль общественного деятеля, пришлось противостоять натиску представителей духовенства. Молодой священник отыскал его на площади и предал приглашение в храм. На что получил краткий ответ:
— Вам надо, вы и п’иходите. Обществу сейчас не до ‘елигии!
Обществу сейчас вообще ни до чего не было дела. Оно готовилось к празднику. К первому общественному празднику. На площадь выносились теперь общественные столы и скамьи, накрывались в одночасье ставшими общественными скатертями. Общественную посуду наполняли общественные праздничные блюда. Каждый член Общества старался показать себя наиболее полезным. И всем поголовно это удавалось! Никогда прежде в Городе-у-Топи не случалось подобного пиршества. После, впрочем, тоже.
Потому что первым произносить речь попросили общественного деятеля. И он произнес.
— Г’аждане! Го'ожане! Това'ищи! Д'узья! Общество победило! Позд'авляю вас! Тепе'ь мы сами 'ешаем нашу судьбу! Никто нам не помеха! Этот го’од наш! П'едлагаю отныне так его и называть — Наш го'од!
Под одобрительные радостные крики молодой человек пригубил кубок. И больше к спиртному в тот вечер не прикасался. Неспроста. Он ждал скорого появления нежданных и незваных гостей.
Гости не заставили себя ждать. Под ритмичные степенные удары переносного колокола на площадь ступила процессия. Во главе ее шествовал монах в черной сутане со штандартом в руках. Следом попарно двигалась дюжина священников с толстыми свечами. И лишь за ними тяжело ступал
Молодой человек заранее покинул почетное место во главе стола и встретил процессию на краю площади:
— Доб’ый вече'! С п'аздником!
— И тебе здравствовать, сын мой! — благосклонно ответствовал настоятель.
— Спасибо! Но я, увы, не имею чести состоять с вами в 'одственных связях.
— Все мы дети Господа.
— В таком случае, мы с вами можем быть максимум б'атьями.
Заявление поставило настоятеля в тупик. Некоторое время он молчал, потом вновь улыбнулся, но уже не так уверенно:
— Что ж, с этой точки зрения я прежде вопрос не рассматривал. Хорошо, давай поговорим, как брат с братом.
— Давай, — легко перешел на «ты» молодой человек. — О чем же будет наш 'азгово'?
— Церковь в моем лице готова внести свою лепту в становление нового Общества, — решил действовать напрямую священник, — досконально известно, что без истинной веры человечество обречено прозябать…
— Я с тобой сове'шенно солида'ен. Истинная ве'а к'айне необходима. И ве'а эта — в светлое будущее!
— Светлое будущее под знаменем закона божьего!
— И почем опиум для на'ода?
— Скажи наркотикам: «Нет!» — глаза священника грозно сверкнули.
— Именно это Общество и сказало. 'абство — вот самый ст'ашный на'котик. Неважно 'абство госуда'ственное или божье. Мы — не 'абы, 'абы — не мы! В Нашем го'оде свободное Общество! Мы не стадо и в пасты'е не нуждаемся, благода’им за п'едложение!
Настоятель впал в ступор. Он разинул рот и часто моргал. Но общественный деятель не дал ему опомниться:
— Ступайте, б'ат мой, подоб'у-поздо'ову, не п'о вас наш общественный п'аздник! А'ивиде'чи!
Молодой человек вернулся к столу, поднял бокал и провозгласил очередной тост:
— Впе’ед в светлое будущее, това’ищи!
Глава 25
А что же городской волшебник?
Никто его не прогонял. Не успели. Гораздо позже общественный деятель создал миф о великом подвиге Общества. На самом деле в злополучный четверг, незадолго до появления в Городе-у-Топи молодого человека в апельсиновых штиблетах на босу ногу к магу пришел Мастер.
Мастер, как обычно, не стучал и не ждал приглашения. Мастера вообще не жалуют двери. Он просто пришел. Сразу в кабинет.
— Здравствуй, Горын!
— Здравствуй, Мастер! Что-то случилось или что-нибудь произойдет?
— И то, и другое.
— Начни с плохого.
— Почему с плохого?
— Потому, что, когда приходит Мастер, ничего хорошего не происходит.
Волшебник Горын, как обычно, оказался прав.
— Сюда идет Мастер.
— Так ты уже вроде здесь. Или я чего-то не понимаю?