Знак чудовища
Шрифт:
Первым делом алхимик выпытал у тана все подробности его визита в графство Дарелен. Сигмон рассказал все, ничего не утаив. Рону он доверял, алхимик и так знал - кто его друг на самом деле. А поговорить без утайки тану очень хотелось.
Рон оказался не слишком терпеливым слушателем. Он постоянно перебивал друга, выспрашивая мельчайшие подробности, шумно восхищался, и отвешивал ехидные замечания. Другого разозлила подобная развязность, но Сигмону она даже нравилась. Он словно вернулся в прежние времена, когда вечерами, в курьерской казарме,
Развенчание мифа о вампирах поразило Рона до глубины души. На время он даже потерял дар речи и молча осмысливал услышанное. Как и многие люди, раньше он верил, что вампиру достаточно укусить человека, чтобы тот тоже стал вампиром. И теперь, слушая слова тана, верил им с трудом.
– Помяни мое слово, - мрачно сказал он.
– Это нам еще аукнется.
– Кому?
– осведомился тан.
– Людям. Новая раса в самом центре королевств - это не шутки. Это я тебе говорю как специалист по расовым вопросам. Мало нам эльфов и гномов, так еще и вампиры прибавились.
Сигмон продолжил рассказ, и некоторое время Рон слушал спокойно, краем уха. Но история с Арли его повеселила. Сигмон постарался ее замять, скомкал, но алхимик обо всем догадался сам и не замедлил отвесить пару соленых острот, от которых щеки тана покрылись румянцем.
Когда тан закончил рассказ, Рон еще раз осмотрел его шею, руки и пощупал чешую на груди.
– Бесподобно, - сказал он, возвращаясь в кресло.
– Если бы не знал кто ты на самом деле, то подумал бы, что у тебя разыгралось воображение. Я слышал много историй, но это, сдается мне, самая необычная из всех. Жаль, что я не бард. Обязательно сочинил бы душещипательную балладу о любви вампирицы и лесного чудища. Пел бы в кабаках, получал денежки. Назвал бы - «Красавица и чудовище». А кто есть кто, слушатели должны догадаться сами.
– Тогда, боюсь, твоя карьера быстро бы оборвалась, - отозвался тан.
– И если бы чудовище тебя просто прирезало, то от красавицы ты бы так просто не отделался.
– Шучу, шучу, - быстро откликнулся алхимик.
– Нет у меня ни голоса, ни слуха. И если бы такое случилось на самом деле, то мою карьеру оборвали бы благодарные слушатели. Острыми ножами. После первого же куплета.
Тан усмехнулся и отсалютовал алхимику полным бокалом. Тот поднял свой, и друзья отдали должное замечательному вину.
– А как ты попал в Гернию?
– спросил Сигмон, нанизывая на серебряную вилочку непременные гернийские оливки.
– В каком переплете побывал на этот раз?
– Ничего особенного, - отмахнулся алхимик.
– Все очень банально. Покрутился на границе и понял, что без моих запасов мне там делать нечего. Восстановить их полностью я мог только тут, в Гернийском Университете. Здесь самая лучшая кафедра алхимии и удивительно низкие цены на сырье. Если, конечно, знаешь, к кому нужно обратиться. А я знаю.
– И ты отправился в Гаррен?
– Не сразу. Нашел человека, которому нужно было срочно передать письмецо одному
– Ты уже передал письмо?
– Еще нет. Не успел. Встретил тебя.
Рон вылил остатки вина в бокал, встряхнул бутылку и аккуратно опустил ее на пол.
– Кстати, о делах, - сказал он.
– Близиться вечер и мне надо, все же, добраться до Университета.
– Конечно, - отозвался Сигмон.
– Я подожду тебя здесь.
– У меня другое предложение. Ты подождешь меня в той забегаловке, где мы обедали.
– Зачем?
– Она ближе к Университету и за тобой можно будет послать кого-нибудь из студиозов или слуг. В случае чего.
– Подожди, - Сигмон нахмурился, - я могу тебе понадобиться?
– Вроде того. Сначала я улажу свои дела, а потом пройдусь по знакомым из Университета. Наведу справки о бумагах Леггера. Если все сложиться удачно, то, возможно, они будут у тебя в руках еще до наступления темноты.
– О!
– удивился тан.
– Быть не может!
– Может, - заверил его Рон.
– если у тебя в кармане звенят денежки. Так что тебе лучше быть поближе ко мне, вместе со своими капиталами. Сколько ты готов потратить на бумаги?
– Все, - не задумываясь, ответил тан.
– Все - это сколько?
Сигмон попытался припомнить, сколько он заплатил за обед и за номер в «Жабе на Вертеле».
– Пожалуй, - сказал он, - около двух сотен золотых Ривастана.
– Проклятье!
– воскликнул Рон.
– Чудакам везет. Да я бы на эти деньги свою лавку открыл, прямо здесь, в Гаррене. Слушай, если тебе некуда девать деньги, купи мне коня. Серьезно, а? По местному курсу - пара ривастанских золотых. Ну, три, если не кляча.
– Бумаги, - напомнил тан.
– Мне нужны бумаги Леггера.
– Хорошо, хорошо, - Рон нахмурился.
– Не знаю, насколько они ценны, но обещаю, ты не заплатишь ни одной монетой больше, чем необходимо. Но коняка - за тобой. Считай, что это проценты за посредничество.
– Договорились, - согласился Сигмон.
Рон отсалютовал ему бокалом и одним глотком допил вино. Потом поднялся, снял с вешалки свой плащ и наплечную сумку.
– Значит так, - сказал он.
– Я отправляюсь в Университет. Ты идешь в тот трактир, где мы обедали. До наступления темноты я или сам туда зайду, или пошлю за тобой кого-нибудь.
– А если не придешь?
Рон нахмурился, прикидывая вероятность подобного события.
– И такое может быть, - неохотно признал он.
– Если мне придется идти на другой конец города. В общем, жди меня до темноты. Если я не появлюсь, возвращайся сюда, в «Жабу».
– А ты?
– Я, в таком случае, скорее всего, появлюсь только утром. Или завтра днем. Так или иначе, мы встретимся тут.
Алхимик завернулся в плащ, вскинул на плечо сумку и подмигнул Сигмону.
– Удачи, - сказал он.
– И не забудь про коня!