Знак зверя
Шрифт:
Местность за мостом выглядела почти столь же пустынной, но сильнее изрезанной, холмистой. Никого живого конь не заметил. Но ему показалось, что холмы за каньоном чуть зеленее, и там пробивается травка. Если так, то это хороший признак.
— А красиво, верно? Смотри, какой мост отгрохали.
— Ну да… — конь недовольно фыркнул. Местные могут в скульптуру, не отнимешь, но их творчество вызывало у коня сугубо отрицательные воспоминания.
— Строить они умеют… — нехотя согласился Серый. Мост вызывал уважение даже по их меркам. Серый вообще не очень представлял, как построить такое без современных технологий — И ваять тоже. Не дикари.
—
— Тоже верно. Может, он здесь тысячу лет стоит.
А молодец ведь! Оживает потихоньку наша обезьянка. Чем больше с ним общаешься, тем более осмысленно он начинает говорить. Серый двинулся с места, скосив глаз на Макса — тот взобрался на шею коня и живо, с любопытством, смотрел вперёд.
Возле самого моста, земля и каменный тракт выглядели обожженными, и даже слегка оплавленными, словно здесь, некогда, горел жаркий и яростный огонь. Серый посмотрел на это дело и встал, как вкопанный. Всадница попробовала стукнуть его пятками по бокам, но встретилась с укоризненным взглядом коня и извинилась.
— Ты чего, Серый?
— Не хочется мне туда идти. Вот прямо чувствую, что словим мы здесь неприятности на свой хвост.
— Не говори за всех, это у тебя хвост! Ну ладно, у Макса тоже.
— А ты на свою попу.
— Что? Какую попу?! А ну повтори?
— Красивую!
Обезьяна зафыркала, держась лапой за мордочку.
В этом месте стояла, как и везде на пустошах, почти мертвая тишина. Только с невидимого дна каньона, как показалось коню — доносился слабый шелест. Река? На плеск воды это не похоже. Порыв горячего ветра налетел внезапно, расшевелил длинную гриву коня. Серый переступил на месте ногами. Принюхался, приоткрыв зачем-то рот. Прислушался. Нет, опасности конь не заметил, но не хотелось ему пересекать этот мост, и всё тут.
А какие еще варианты? По таким кручам и человеку сложно перебраться на ту сторону, если он не альпинист, а уж про лошадь и говорить смешно. Идти наугад в сторону в поисках другого моста — совсем глупо.
— Серый. Серы-ый…
— Да здесь я, здесь.
— Поехали. Ты хоть травы утром перехватил, а мы с прошлого дня ничего не ели. Есть хочется — ужас. Надо найти хоть кого-нибудь. Давай поедем, а?
Конь вздохнул.
— Ты же не хочешь здесь еще раз ночевать?
Конь нервно заржал.
— Ну давай…
— Ладно. — решился Серый. — Держись за меня крепко, как только сможешь. Поедем быстро. Очень быстро. Макс, тебя это тоже касается. Макс! А ну взялся за гриву! Вперед!
Спокойный шаг сменился быстрым, быстрый перешёл в рысь, рысь в галоп. Серый ускорялся все сильнее и сильнее, приближаясь к каньону. Когда конь достиг выжженного пятна, его копыта глухо простучали по оплавленной поверхности, которая твердо отдавалась в ноги. Перед самым мостом конь разогнался до карьера.
Когда до первой пары статуй осталось всего ничего, правый ящер открыл глаза. Мгновением позже дернула хвостом левая скульптура.
Серый только наддал еще сильнее, выкладываясь полностью. Мимо оживающих статуй конь пролетел вихрем. Ящеры только успели повернуть головы, а копыта уже выбивали дробь по каменным плитам моста. Серый заметил краем глаза, как правый ящер спрыгнул с постамента и развернулся, но конь был уже далеко.
Врешь, не возьмешь, рассмеялся про себя Серый. Судя по мелькающим мимо блокам моста, белый конь выдавал минимум шестьдесят, или даже все восемьдесят, а ящеры только начали преследование.
Пригнув
Вот дерьмо… Конь продолжил бежать вперед. Пассажиры заняты только тем, чтобы не свалиться, их не спросить, да и времени нет — остались секунды. Поэтому Серый не придумал ничего умнее, чем просто обскакать препятствие, если это получится на мосту. Или, может, попробовать снести его всей массой с разгона? Человек бы точно отскочил в сторону от бешеного коня… Хотя, если грифон действительно каменный, врезаться в него — плохая идея. Да и не каменный — тоже плохая… Остановиться и попробовать драться? Сзади два преследователя, и они втроем разорвут всех на части. Перепрыгнуть? Серый не знал, насколько хорошо он умеет это делать. Могут вообще лошади так высоко прыгать? И зверюга может запросто распороть коню брюхо, пока конь будет пролетать над ней. Черт, черт! Ничего он так и не придумал!
А грифон просто взял и отошел в сторону. Не испуганно отскочил, а отошел — неторопливо так, с чувством собственного достоинства. Серому даже показалось, что он слегка кивнул им, когда конь пронесся галопом мимо. И только на той стороне, оказавшись на обычной земле, Серый с облегчением понял, что остался жив, и что погоня отстала — и начал тормозить. Фух.
Ящеры остановились, не доходя до противоположного конца моста, развернулись, и неторопливо потрусили обратно на свою сторону. Грифон проводил их взглядом и привстал на задние лапы, словно разглядывая проезжих. Стоя, он оказался довольно высокий, явно повыше человека. Серый остановился, повернулся и неожиданно для себя низко поклонился, коснувшись гривой земли. Крылатый зверь снова — теперь уже однозначно — кивнул в ответ и приподнял одно крыло. Затем он посмотрел на обезглавленного напарника и уши его поникли. Более не делая жестов, грифон запрыгнул обратно на постамент, сел, уложив львиный хвост, и замер — каменной, полностью неподвижной статуей.
— Он что, пропустил нас?
Конь старался отдышаться.
— Похоже на то… Ох. Ну и перепугался же я.
— Я тоже. — неожиданно тихо сказала Тая. — Ты ведь видел, что там внизу?
— Какое там! — замотал головой конь. — Не до этого, да и низковато мне… А что там? Река?
— Ничего. — сдавленно ответила девушка. — Там не было дна.
Серый не нашелся, что на это ответить.
— Ты прав. — шепнул Макс ему в ухо. — Страшно.
Даже очень. Если бы конь подошел к мосту обычным шагом или неторопливой рысью, то попал бы вместе с всадницей прямо в лапы к каменным ящерам. Мда. Вряд ли они гнались затем, чтобы взять автографы.
— Не нравится мне всё это. — наконец сказал Серый, потихоньку удаляясь от проклятого моста. Дыхание коня почти успокоилось.
— Что? — Тая погладила гребешок в его гриве.
— Я сбился со счета, сколько раз мы оказались на волоске. Нам не может бесконечно везти — рано или поздно волосок оборвется.