Золотая Ослица
Шрифт:
– ...Отдохнули?
– поинтересовался ночной попутчик, взглянув на любовную пару.
Она слушала чтение, прикорнув на плече у ангела. Он слушал с открытыми глазами, глядя в потолок, расписанный фресками из жизни Ли.
Услышав обращение, они встрепенулись и посмотрели друг на друга. "Последний раз, хорошо?" - прошептала Ли и легла на спину. Габриэль приподнялся над Ли, она обняла его ногами, и он нежно и глубоко вошел в нее. И снова стал свет. И было им хорошо.
Ночной попутчик ухмыльнулся и покачал головой.
– Странный у
– Не двигаетесь, не кончаете. Ну да это ваше дело...
– и он поискал глазами куда-то забежавшую пыльную бутыль.
Когда все участники странного секса оделись и сели на свои диваны, ночной попутчик спросил, не хочет ли дама продолжить свой алфавит.
– С удовольствием, - сказала счастливая Ли, пронизанная неземным светом.
– Теперь вообще что хотите... Я наконец встретилась с ним...
– Правда, с ним нельзя жить, за него не выйти замуж - это ничего?
– подначил ночной попутчик.
– Я с удовольствием жил бы с нею на любых основаниях, - сказал Габриэль.
– Но по законам иерархии, пока она жива - нельзя. Я просто буду рядом.
– Но она будет с другими, - заметил ночной попутчик.
– Ангелы не ревнуют, мистер Фер. Очень удобная для нас легенда гласит, что мы бесплотны, а на самом деле мы обязуемся являться всем, нас вызывающим,
в настоящем человеческом виде, без уродства и безобразия, всякий раз, как нас вызовут, не нанося вреда тому, что получил вызывающий от Бога, ни его природным пяти чувствам, ни находящимся в его обществе, ни месту, ни дому, куда он нас вызовет, не производя грозы, грома и молнии, ничего не ломая и являясь так, чтобы ни одно живое существо нас не заметило, кроме вызвавшего нас...
– А если она прогонит тебя, Габриэль?
– Я уйду, если прогонит.
– Ли, вы хотели что-то рассказать мне. Не стесняйтесь. Впереди, кажется, Д. Ваш Габриэль, неревнивый по определению, тем более не будет ревновать к прошлому.
– Я потеряла интерес к прошлому.
– Что вы, что вы, нельзя так заблуждаться в вашем возрасте, пожалуйста, продолжайте.
– Ладно. Но по-другому.
– Ли закуталась в шубу и сказала: Д был...
***
Алфавит: Д
Представьте себе московский апрель. Валит снег, ветер, холодно. Я собираюсь на процедуру торжественного бракосочетания. Девушка, обещавшая быть моим свидетелем, в последний момент отказывается. Полные правила мне неизвестны; может быть, свидетели и не нужны вовсе, но ведь договорились! А она - нет и все тут. Я, говорит, этот брак не засвидетельствую. Почему, спрашиваю я в полнейшем недоумении, ведь ты ко мне хорошо относишься? Очень хорошо отношусь, и к жениху твоему хорошо отношусь. К каждому из вас в отдельности.
Я стучусь к соседке. Так и так, говорю, мне тут замуж идти, а свидетельница отказывается выходить из дому. Соседка, обязанная мне долгими часами разговоров про ее арабского скакуна и про трудности взаимопонимания
Метро "Таганская". Апрель, снег, ветер, холод. Идут двое: мой жених и его свидетель. Здравствуйте. Очень приятно. Пошли в загс.
Мой жених безумно влюблен в мою подругу, которая недавно его бросила. Я безумно люблю, по обыкновению, А. Жениться мы идем из каких угодно соображений, кроме любви. Мы добрые друзья. Он регулярно плачется мне в жилетку про любовь к бросившей подруге. Я утешаю несексуальными приемами.
Приходим в загс. Нам играют Мендельсона и предлагают поздравить друг друга. То есть поцеловаться. Мы чмокаемся под ироничными взглядами свидетелей. Выходим из загса, свидетели откланиваются и уходят в разные стороны. Муж внимательно смотрит на меня и говорит, что мама приготовила какие-то салаты, а папа купил шампанское. И все это нас ждет. Едем. Метро. Автобус.
Приехали. Да, салаты и шампанское. Поели, попили. Его родители пошли в гостиную смотреть телевизор, мы отправились в его комнату поговорить о жизни. Села я на диван, он в кресло напротив меня - и говорит:
– Трахаться будем?
– Нет, - отвечаю я.
– Зачем?
– Тогда пошли в гости к моей первой любви, - решает Д.
– Тут близко, две остановки на автобусе.
– Пошли, - говорю, - к первой любви. А вы с нею трахались?
– К сожалению, нет, - говорит муж, - но я попробую еще. Все впереди.
И уходим под изумленные взоры его родителей.
Первая любовь оказалась хоть куда. Высокая красавица с породистым носом горбинкой, волоокая, пальцы по полметра каждый. Она предъявила нам грамоту о дворянстве ее дедушки. Мы прониклись. Муж и говорит ей:
– Милая моя первая любовь! Познакомься с моей женой.
Первая заохала, кинулась к холодильнику, повынимала все подряд, налила, положила. Жуем, запиваем. Муж с первой любовью принялись вспоминать, как он ее любил. Хорошо любил, рассказывает она. Стихи писал, вот эти. Смотрите. Читает.
А он говорит, что еще и рисунки были. Доставай, показывай. Она показывает, глаза блестят.
Мне показалось, что я тут лишняя. Пошла в гостиную - телевизор смотреть. Смотрю я час, полтора - и вдруг замечаю, что я в комнате не одна. В углу в глубоком кресле сидит девушка с длинными прямыми волосами, в джинсах и свитере до колен. Тоже очень красивая и чем-то похожая на первую любовь мужа.
– Простите, - говорю я, - не заметила, как вы вошли.
– Я здесь давно, - успокоила меня девушка, - до вашего прихода. Меня зовут Мина, я подруга хозяйки, хотя нас часто принимают за сестер. Из-за носа с горбинкой.
– И она показала мне свой профиль.
Я подивилась ее характеру, полюбовалась носом и всем остальным, а она встала, принесла сигареты, и мы начали курить.
– Вы - его жена?
– спросила Мина.
– Да. Уже четыре часа тому как.
– Он на кухне целуется с ней, - сказала Мина.