Золотая рыбка для мажора
Шрифт:
Пора!
Спешу за ней. Мой билет тоже в бизнес-класс. Прохожу паспортный контроль и заскакиваю в лаунжд. Риту вижу сразу. Она здесь как инородное тело. Как полевой цветок в оранжерее рядом с искусственно выведенными розами. Она старается выглядеть как все, но у неё не выходит. Она иная. Она двигается иначе, смотрит на всё иначе, смущается… Она с таким любопытством и восхищением озирается по сторонам, будто в сказку попала, что сразу понятно — в лаунже она впервые.
Народу в элитной зоне сегодня немного, и, завидев пустые столики ресторана, Рита спешит к ним. Отлично.
Глаз цепляется за бутик с сувенирами, а из его витрин на меня таращатся всякие панды, слоны и другие неведомые звери. А может, Рите вместо цветов подарить мягкую игрушку? Нет. Это глупо и… я боюсь её снова обидеть. Вдруг она увидит в этом оскорбление? Подумает, будто я её глупой малолеткой считаю?
Я лучше ей ещё денег переведу! Деньги она точно любит.
Прохожу мимо витрин ещё и потому, что не рискую выпускать Маргариту из вида.
Она заходит в ресторан, набирает в тарелку еды со шведского стола. Я делаю то же самое одновременно с ней, но чуть поодаль. Рита меня не замечает, она поглощена своими мыслями.
Выныривает из них, вздрагивает и хлопает своими прекрасными выразительными зелёными глазами, только когда я опускаю поднос на выбранный ею стол и сажусь напротив.
— Привет, за… Маргаритка, — чуть опять не косячу на старте. — Я приехал попросить у тебя прощения и сказать, что ты очень красивая.
Рита молчит. Смотрит зло, и, кажется, у неё в глазах стоят слезы. Я тянусь к ней, хочу погладить по руке, но она её отдергивает.
Мне неприятно видеть её такой колючей, и даже тянет под ложечкой неприятное подозрение: она меня никогда не простит.
— Уходи. Мне не надо твоих извинений. Просто уходи, — говорит она холодно.
Я ни разу не слышал от неё такого тона, и он мне не нравится. Хочу его изменить. Достаю телефон и, включив видео, показываю ей. Очень хочу верить, что оно её проймёт, но пока всё идёт не так. Рита сидит всё с тем же выражением лица — равнодушно смотрит и молчит.
— Смотри, как сильно я раскаялся и сжёг коллекцию, — комментирую кадры, где видно, как я устраиваю крематорий трусам в своём камине.
Я действительно все уничтожил без сожаления, когда понял, что Рита видела трофеи и читала надписи. Мне стало очень стыдно за глупое хобби. Это было так незрело, так тупо… Я увидел себя её глазами и выглядел в них обиженным подростком.
Сжёг, избавился от позора, пока ещё кто-то на него не наткнулся, не моргнув.
— Мне глубоко плевать. Не собираюсь сочувствовать утрате, — Рита холодеет на глазах, превращаясь в маленькую стервочку, говорит со мной сухо.
Хорошенькая, как куколка! Страшно хочу её поцеловать.
— Да брось ты. Ты же не такая, — пожимаю плечами. — Ты лёгкая, открытая, понимаешь шутки, да и комплексов я у тебя не заметил. — Двигаю бровями, намекая на нашу чудесную жаркую ночь.
И Рита взрывается.
— Ты ничего обо мне не знаешь! — отрезает зло. — Видимо, спутал с мачехой-любовницей. Это у неё комплексов нет! Это она лёгкая, может прямо на юбилее свекрови предаваться разврату с мужем прямо под носом у гостей, а
До меня доходит смысл сказанного, и улыбка мигом сползает с губ.
— О чем ты? Змея мне не любовница. Ты застала их с отцом на юбилее? — сыплю вопросами, позабыв обо всём. — Почему мне сразу не сказала?
Рита заводится сильнее и сильнее. Её зелёные глаза полыхают гневом — я не видел никого красивее.
— А что, была должна?! Это не входило в наш договор! — шипит, как рассерженный котенок. — И я жалею, что сейчас об этом ляпнула. Убирайся! Не хочу тебя видеть!
Я подаюсь к ней ближе — эта информация тянет на крупную сумму.
— Рит, ну расскажи. Я заплачу тебе, сколько скажешь, — достаю телефон, чтобы перечислить деньги.
Но она подскакивает со стула, словно её оса ужалила. Было со мной такое в детстве, и я помню скорость подскакивания.
— Знаешь куда засунь себе свои деньги?! — задаёт она риторический вопрос. — У меня отец не беднее тебя! Не отстанешь — я ему всё про тебя расскажу, и он наймет киллера!
Я вижу, что Рита очень хочет запустить в меня тарелкой или стаканом, но ей не позволяет воспитание. Она фыркает и просто уходит в женский туалет, где надолго застревает.
А я вдруг отчётливо осознаю, что свободен. Что я так легко и просто вдруг стал свободен от змеи и её шантажа из-за простых слов, сказанных Ритой. Ей я верю безоговорочно.
А вот что касается кобры… Если человек соврал в малом, значит он врет и в большем. Понял, что мне больше не нужны никакие доказательства. Они мне и раньше были не нужны. Надо было просто взять змею на понт и идти до конца. А я столько времени и нервов потерял…
Но самое удивительное, что я не мчусь к отцу, чтобы вывести его жену на чистую воду — теперь это ерунда, дело времени. Не мчусь, потому что понимаю: если я сейчас не добьюсь прощения Риты — я не добьюсь его никогда. Это пока она была ассистентом в консьерж-сервисе, у меня ещё были какие-то шансы её заново очаровать, даже купить или чем-то удивить. А сейчас что-то произошло, и за её спиной встал Вязьмин, которого она почему-то называет отцом. А Вязьмин — это серьёзная преграда, и чтобы её преодолеть, надо действовать незамедлительно, пока его нет в зоне видимости. А то ведь спрячет — не найдёшь!
Я встаю, мне надо подготовиться к отлёту из столицы.
Зачем? Что я делаю? Почему мне так важно прощение Риты?
Да всё просто. Как только я понимаю, что свободен от шантажа, меня пронзает второй молнией — осознанием того, что другой такой девушки я не встречу… и мне другая вообще не нужна. Мне нужна только она.
Придётся наплевать на все дела и кинуть все силы на завоевание Маргаритки.
Глава 18
Хотела бы я сказать, что морской воздух и атмосфера курорта сотворили чудо, и, выкинув из головы все проблемы, я предалась отдыху. Но ничего подобного не случается. А кто виноват? Конечно, Гесс! Надо было ему явиться в аэропорт и взбаламутить мои чувства с мыслями, выведя их на новый уровень!