Золото: деньги прошлого и будущего
Шрифт:
Никсон отменил налоговые скидки на инвестиции, увеличив налог на прирост капитала с 25–27,5 % до 32,3-45,5 %. Налог на прирост капитала является налогом на сам капитализм — одним из самых разрушительных налогов, которые только может придумать правительство. Действия Никсона несколько разошлись с его предвыборной программой по снижению налогов. В 1969 году экономика погрузилась в рецессию, предчувствуя новые налоги. Введение налога имело роковые последствия для венчурного инвестирования. В 1969 году на фондовом рынке зарегистрировались 1298 компаний. В 1970 году, в первый же год после введения нового налога, число первичных публичных предложений сократилось до 566.
Несмотря на то, что вокруг федерального бюджета ведутся многолетние политические баталии, бюджет мало влияет на экономику. Некоторые эксперты утверждают, что значительный дефицит бюджета стимулирует экономический рост, другие считают необходимым условием нормального развития экономики сбалансированный бюджет. По большей части ни то ни другое роли не играет. Подумайте, что случится, если правительство увеличит госдолг до таких размеров, что придется объявить дефолт. Держатели облигаций потеряют вложенные средства, но в остальном все будет по-старому. В итоге правительство не сможет проводить эмиссии облигаций и потому будет вынуждено сбалансировать бюджет. В любом случае, держатели облигаций американского Казначейства в 1970-е годы все равно потеряли почти все инвестиции из-за невидимого, незаметного дефолта — девальвации валюты.
Предпринятые Никсоном налоговые меры усилили давление на доллар. Когда Никсон в 1969 году приехал в Белый дом, он обнаружил, что ФРС по-прежнему возглавляет Билл Мартин — тот самый человек, которого он обвинил в своем поражении на выборах 1960 года. Мартин, а с ним и весь Федеральный резерв, провели 1969 год в попытках удержать падающий доллар на уровне $35 за унцию золота: на этом паритете была выстроена вся Бреттон-Вудская система. В результате процентная ставка по однодневным кредитам превысила 9,0 %. В мае
1969 года доллар стоил в среднем $43,46 за унцию золота, в декабре 1969 года — уже $35,17 за унцию, на уровне привычного паритета. Мартин действовал эффективно, но довольно топорно. Он мог обойтись без повышения процентных ставок и ограничиться сокращением денежной базы, которое могло закончиться снижением ставок.
И снова Никсон объявил, что в рецессии виноват Мартин, хотя вызвана она была повышением налогов по указу президента. Когда в январе 1970 года истек срок полномочий Мартина, на посту главы ФРС его сменил Артур Бернс, специалист по эконометрике и друг Никсона еще со времен Эйзенхауэра. Бернс занимал должность директора Национального бюро экономических исследований, а при Кеннеди служил советником по экономике.
На пост главы ФРС Бернса назначили для того, чтобы для пущего веселья он продолжал подливать пунш во время вечеринки. Он справился с заданием. На первом же заседании Федерального комитета по открытым рынкам Бернс выступил за курс монетарной экспансии. Коллеги его послушались, и Никсон получил то, что хотел. Если в январе 1970 года средняя процентная ставка ФРС составляла 8,98 %, в феврале 1971 года она упала до 3,72 %.
К этому моменту уже было ясно, что мир вступает в эпоху всеобщей девальвации национальных валют. Фридрих фон Хайек, бывший оппонентом Кейнса с 1930-х годов, 18 мая 1970 года выступил с лекцией «Можно ли еще избежать инфляции?». Хайек сказал следующее:
«Вопрос, послуживший названием лекции, в каком-то смысле чисто риторический. Надеюсь, никто из вас не думает, что я могу даже на миг усомниться в том, что технически остановить инфляцию совсем несложно. Если денежные власти действительно этого хотят и готовы
Хайек, в 1940-е годы оказавшийся в положении мыслителя-одиночки, в 1974 году был удостоен Нобелевской премии в области экономики.
Экономика, немного оправившаяся вследствие инициированного Бернсом понижения ключевой процентной ставки ФРС, все же не могла работать в полную силу: слишком велик был груз введенных Никсоном налогов, слишком тяжело было американцам, которые из-за инфляции были переведены в следующий налоговый разряд — с более высокими ставками. Индексы цен выросли на 5 %, уровень безработицы поднялся до 5,6 %. Началась стагфляция — явление, поставившее экономистов в тупик. Они решили бороться со стагфляцией привычными методами, зарекомендовавшими себя в период рецессии: увеличением госрасходов и монетарной экспансией.
Никсон увлекся идеями экономиста Герберта Стейна, предложившего «бюджет полной занятости». По мысли а, бюджетный дефицит в $15 миллиардов окупает сам себя: он должен уничтожить безработицу и вызвать мощный экономический подъем, который пополнит казну и полностью восполнит нехватку средств у государства. Книга Стейна «Бюджетная революция в Америке» (The Fiscal Revolution In America, 1969) прославляет снижение налогов, проведенное Кеннеди с подачи Эрхарда. В самом начале Стейн пишет следующее:
«Герберт Гувер рекомендовал значительное повышение налогов в 1931 году когда уровень безработицы был чрезвычайно высок, а в перспективе ожидался большой дефицит бюджета.
Джон Ф. Кеннеди рекомендовал значительное снижение налогов в 1962 году, когда проблема безработицы возникла вновь, пусть менее остро, а в перспективе снова ожидался большой дефицит бюджета.
Разница между двумя президентскими решениями знаменует революцию в бюджетной политике, которая успела произойти за разделяющий их 31 год… Гувер предлагал повысить налоги, чтобы решить обе проблемы — обеспечить занятость и сбалансировать бюджет. Кеннеди предлагал снизить налоги, чтобы решить обе проблемы — сбалансировать бюджет и обеспечить занятость [курсив Стейна]»[75].
Если бы Стейн, возглавлявший Совет экономических консультантов при Никсоне, осознал бы всю важность того, о чем всего за год до этого решения он написал целую книгу, в мировой экономике в 1970-е годы не случился бы спад, а золотой стандарт оставался бы в силе и по сей день. К несчастью, несмотря на изложенные в книге здравые мысли, Стейп, а вслед за ним и вся администрация Никсона, смешали налоговую политику в стиле Кеннеди с бюджетными расходами в духе Кейнса. Они надеялись, что их программа, предусматривающая увеличение государственных ассигнований без снижения налогов, вызовет такой же подъем экономики, как блестящий план Кеннеди. План Стейна был для Никсона интеллектуальным фиговым листком, который должен был скрыть его неспособность выполнить свое обещание сбалансировать бюджет.