Золото севера
Шрифт:
Дело в том, что весной, на смотре художественной самодеятельности он спел, покорил и комиссию смотра, и зрителей своим голосом, его сразу записали во всевозможные концертные выезды и гастроли по поселкам, селам и предприятиям. Боря Сергеев, местный композитор и музыкальный организатор, тут же создал эстрадный оркестр, подобрав вполне грамотных музыкантов, организовал настоящую эстрадную программу с молодым солистом. Этим ансамблем они победили на всех смотрах-конкурсах области и даже были выдвинуты на сборный концерт двадцать первого съезда КПСС.
Георгий потерял счет времени. Он летел над миром
Однажды он написал критическую статью о работе городского отдела культуры. Даже не вообще о работе отдела, а об организации районного смотра самодеятельности, о том, что отдел ведет себя как инспектор, а не как организатор этого мероприятия. С конкретными примерами, привел конкретные факты, сетовал на слабую помощь сельским клубам, что мало с ними проводится специальных семинаров, учебы, мало их знакомят с работой передовых Дворцов культуры и клубов – ну и другие недостатки в такой работе. Сдал статью ответственному секретарю редакции и уехал на срочный заводской материал – что-то не клеилось с планом в Кобальтовом цехе Никелевого комбината.
Вышла газета, Георгий привычно открыл свою страничку, чтобы внимательно проверить, все ли он описал в своей статье, как задумал. Статьи не было. Утром он сразу зашел в редакцию, на завод не поехал, узнать, что там случилось, почему нет статьи.
– Статьи не будет, – не глядя на Георгия заявила Лиза, ответственный секретарь.
– Что-то не так?
– А все не так. Ты почему не видишь всего того хорошего, что делает наш Горисполком, почему видишь только «негатив»?
– Лиза, да ты что, я о работе Горисполкома ничего и не писал, о чем ты?
– А Отдел культуры – это что, не Горисполком? Что ты знаешь о работе отдела, что ты так «распетушился»?
– Знаешь, это не разговор, лучше я пойду к редактору.
– Не надо ходить к редактору. К десяти часам мы с тобой и редактор идем к Лидии Владимировне, в Горком.
Лидия Владимировна – это секретарь Горкома по идеологии, 3-й секретарь Горкома партии.
Разговор в Горкоме был коротким. Секретарь ни у кого ни о чем не спрашивала, вопрос явно был подготовлен, она сразу объявила все претензии Горкома, как она выразилась, но не к Георгию, а к газете.
– Почему, Константин Константинович, ваша газета с некоторых пор так много стала писать о недостатках? Неужели у нас в городе мало положительного. А последнюю статью о нашем капстроительстве даже перепечатала область. Ославили нас на всю страну, если не на весь мир. Ну ладно, это с промышленностью, так ваш корреспондент уже и в идеологию полез, в культуру. Вы что, Георгий Александрович, специалист широкого профиля, во всем разбираетесь настолько, что вправе выступать от имени газеты в вопросах, которые вам редакция и не поручала?
– Во-первых, Лидия Владимировна, я выступал не от имени газеты, а от своего имени, со своей подписью. Во-вторых, я, как работник газеты, могу выступать и без поручений редакции. А главное, в моей статье нет и намека на идеологию. Я написал о
– Это по-вашему, – перебила секретарь Георгия, – причем же здесь газета? Пишите о том, что вам поручают, и не лезьте в те сферы, в которых вы плохо разбираетесь!
– Не думаю, что я в этом разбираюсь меньше вашего, – вскипел Георгий, – я участвовал в концертной работе лучших коллективов страны, я лауреат Всемирного фестиваля молодежи и не вам обвинять меня в «профанации»!..
В кабинете повисла тишина.
– Вот видите, Константин Константинович, к чему приводит наша минутная слабость, зря я дала уговорить себя дать согласие принять на работу в газету беспартийного. Это же стихийная, безответственная личность. Он решил, что непогрешим, что талантлив, хотя не представляет из себя – пока, я говорю пока – ничего серьезного. Вам еще учиться, молодой человек, учиться, жизни учиться, а вы уже других поучаете. Захвалили мы вас.
Из газеты Георгий ушел. Сам ушел, не стал ждать «оргвыводов», на второй день подал заявление об увольнении. Редактор подумал немного, посмотрел внимательно на Георгия – «А что, правильно решил, я согласен. Только вот что, Георгий, тяжело тебе в нашей жизни придется, поостерегся бы». Он так и сказал – «в нашей жизни»…
Уфалей – город небольшой. Все, что происходит в этом городе с людьми, особенно с людьми хоть немного городу известными, быстро становится общегородской новостью. Так было и с Георгием – уже на второй день после того разговора в Горкоме, он почувствовал отчуждение. Еще вчера, знакомые, что издали приветствовали – «Привет, старик, как жизнь молодая?» – сегодня отворачивались, не замечали.
Директор спортшколы прямо спросил – «Что, не работаешь теперь в газете?».
– Не работаю.
– Ну, и правильно. Давно бы так. А то мечешься целыми днями. Спорту побольше времени уделять будешь… – Утешал старик, но видно было, что и ему происшедшее не по душе.
Как-то в середине осени пришел Георгий к газетному киоску купить газет. На витрине свежий номер журнала «Крокодил» и на всю его первую обложку – старый якут в национальной одежде с дымящейся огромной трубкой во рту. И текст под рисунком – «Раскурили трубку «Мира».
Оказывается, в Якутии открыли алмазы. Готовится к разработке первая, самая большая из открытых и самая богатая алмазоносная кимберлитовая трубка с созвучным тому времени названием – трубка «Мир».
Георгий купил журнал, с интересом прочитал большой и добрый очерк о строителях столицы алмазного края, о городе Мирном.
Георгий поехал в Свердловск, побывал в библиотеке Горного института. Пользуясь своим еще не погашенным студенческим билетом, он просидел несколько дней в читальном зале, прочитал все то немногое, что в то время писалось о российских алмазах, о Мирном, о первооткрывателях алмазоносных кимберлитовых трубок, узнал и выписал для себя известные тогда адреса. Надолго задумался. «Вот где настоящее дело, пока я тут пою в деревнях и поселках, люди занимаются историческими делами, строят будущее, вот где настоящее дело, вот где тебя ждут не дождутся!»