Золото тофаларов

Горяинов Сергей

Как вы могли убедиться, архангельский алмазоносный район был открыт не в восемьдесят восьмом году, а гораздо раньше, в пятьдесят втором, за два года до якутских месторождений. И сразу же возникла идея об атаке на мировой алмазный рынок. Но возникла она не в МГБ, возглавляемом в то время, как я уже сказал, партийными дилетантами, а в организации, дочерним подразделением которой являлось вот это учреждение.

Короткий указательный палец Вартанова провел по шапке бланка ВЧ…

— Чья это в/ч? — спросил я. — Наверное, ГРУ?

— Нет, —

ответил Вартанов. — ГРУ не имело отношения к «Кристаллу». В то время в структуру спецслужб СССР входили МГБ, МВД, ГРУ, после войны еще некоторое время сохранялись подразделения СМЕРШа, был момент, когда ВВС и ВМФ имели свои управления разведки, кое-что было и в структуре МИДа. Но с тридцать девятого года существовала еще одна спецслужба, о которой практически никто из широкой публики не знает, название и принадлежность этой организации никогда не афишировались, хотя работала она весьма интенсивно и результативно.

— Сейчас много пишут о тех годах, — заметил я.

Вартанов пренебрежительно усмехнулся.

— Пишут много, это верно. Но точной информации — кот наплакал. УСР. Ничего вам не говорит эта аббревиатура?

— Нет.

— Ну вот. А говорите — пишут. Управление стратегической разведки. Существовало вне МГБ, ГРУ, МИДа и каких-либо еще государственных организаций. Само это название — уже информация с грифом «СС». Самостоятельный бюджет, собственные кадры. И собственные задачи. Детище Лаврентия. Он создал, он же бессменно возглавлял с тридцать девятого по пятьдесят третий год.

— Чем же занималось это управление?

— Оправдывало свое название. После войны работало в основном в интересах оборонной промышленности. В сорок пятом Берия из органов ушел и курировал атомный проект, разработки по ПВО, ракетной технике, вычислительной. Вот эта контора и давала информацию, как идут дела в этих областях у потенциального противника. Там же и родилась идея «Кристалла». Проект грандиозный — вы могли убедиться. Но даже стратегическая разведка — это только разведка. Масштаб операции с необходимостью требовал подключения МГБ. Но Игнатьев не тянул, а возможно, и мешал. В марте пятьдесят третьего года Лаврентий выпер Игнатьева и возглавил МГБ сам, причем с идеей слить это ведомство с МВД, его тогда Сергей Круглов возглавлял, человек очень способный и лично Берии преданный. Кулак складывался мощнейший, но все осложнила смерть Сталина.

— Что же дальше?

— А что дальше? Лаврентий потерпел поражение в схватке за власть — его взяли в июне пятьдесят третьего. Началась кадровая чехарда. Пока вожди друг дружку пинали, о «Кристалле» забыли потихоньку — не до того было. А в пятьдесят четвертом обнаружили Якутское месторождение — причем коренное, трубки взрыва. А Архангельское — только россыпи, мощность гораздо меньше. И все, как говорится, «пошло другим путем». Гораздо более грубо и примитивно, чем разработка Берии. Он был талант исключительный в своем роде. О моральных сторонах этой личности говорить не будем, к тому же вы знаете мое мнение на

этот счет.

— А стратегическая разведка?

— Ушла в небытие. Вслед за создателем. Но наследство осталось. Вот оно — перед вами. И кое-кто из людей тоже остался. Сейчас самое время поворошить прошлое.

С этими словами старый полковник куда-то вышел, а я остался в комнате, продолжая перелистывать документы. С каждой минутой я все больше убеждался — передо мной лежало старое, но все еще очень грозное оружие.

Вартанов быстро вернулся, поставил на стол среди бумаг бутылку «Хеннеси» и рюмки.

— Вот теперь есть повод дернуть слегка. И, заметьте, гораздо лучший напиток, чем эта ваша гадость из местного сельпо.

— За что же мы выпьем?

— За то, чтобы мы были удачливее предшественников, — серьезно сказал Вартанов.

Сквозь тонкое стекло рюмки я поглядел на камин. Огонь уже догорал, слабенькие синеватые язычки пламени лизали обугленные останки дров. А на стенах комнаты колебались причудливые тени.

Глава 32

ЦЕНА ПЕРСПЕКТИВЫ

Уколкин и Кравцов приехали на дачу Вартанова порознь, с интервалом примерно в час. Кравцова полковник пригласил для заключения окончательного соглашения. Они уже встречались в Москве, вдвоем, без меня, и Вартанов заручился предварительным согласием моего протеже. Александр Гургенович справедливо считал, что Кравцов может оказать нам неоценимую помощь, особенно при том развитии событий, которое стало возможно после обнаружения документов операции «Кристалл». Оставалось договориться о деталях совместного сотрудничества.

Уколкин приехал в этот день по собственной инициативе. Я предполагал возможность конфликта при его встрече с Кравцовым и честно сказал об этом Вартанову. Но полковник не разделил моих опасений.

— Ничего, пусть приезжает, — сказал он добродушно. — Его надо ввести в курс дела, да и у меня к нему есть кое-какие вопросы.

— Вам виднее. Мое дело предупредить.

— Сегодня ваше дело этим не ограничится, — туманно заметил полковник и добавил: — Я прошу вас внимательно наблюдать за всем, что будет происходить.

— А что будет происходить?

— Думаю, что серьезные вещи, серьезные… — С этими словами Вартанов пошел на кухню и занялся своим любимым делом — очередными кулинарными изысками.

Я был слегка заинтригован и решил, что старик прячет в рукаве еще какого-нибудь «туза» — возможно, дополнение к уже виденным мною документам.

Первым приехал Кравцов. Он держался скованно и напряженно, было очевидно, что он испытывает сильное волнение. На все мои попытки как-то «размагнитить» его он реагировал слабо. С угрюмым видом и без особого интереса он пролистал документы, оставил папки на столе и подошел к окну, вглядываясь в унылый осенний пейзаж. Я заметил, что Вартанов, до сих пор почти словом не перебросившийся с Кравцовым, исподтишка внимательно наблюдает за нами.