Золото Югры
Шрифт:
Глаза Макара наконец привыкли к свечному сиянию. Он увидел крупную женщину и раньше, чем сообразил, кто это, уже стоял на коленях и с русским чувством бил головой об пол. Не забыв подставить под то место, куда бил, ладонь.
– Встань наконец!
Макар вскочил. Королева тихо говорила свои вопросы Осипу Непее, тот переводил:
– Брал деньги от графа Эссекса или от капитана Ричардсона? И какие деньги брал?
– Капитану Ричардсону сам давал деньги, он оказался безденежный. А графа вашего один раз видел, и всё
Королева заволновалась, встала с кресла и прошла два раза мимо огромного русского человека. Ложь, когда что-то бренчит в горле лгуна, королева научилась распознавать давно. Но этот парень говорит по-английски так паршиво, будто дрова колет. У него в голосе ничего не прочтешь!
– Какие наши деньги знаешь? – Елизавета кивнула Осипу Непее. Тот тут же высыпал на стол горстку разных монет, даже пару золотых соверенов.
– От! – воскликнул Макар. – Это будет – пенс, а это будет – шиллинг! Дорогая монета. Другие – не видал, не знаю!
– Что за бумаги ты отдал капитану Ричардсону?
Макар снова бухнулся на колени. Но голова его торчала над столом.
– Матушка королевна! Поверь моряку! Ну что могут быть за бумаги…
– Матушка королева! – поправил Непея племянника, но Елизавета отмахнулась.
Макар продолжал отнекиваться:
– Ну что могут быть за бумаги у простого моряка? Деды наши, там где плавали, то рисовали и нам, внукам, отдавали. Записывали, где мель, а где чистая вода! Вот и все бумаги!
Непея как раз собрал со стола старые листы с непонятными кривулями, то ли береговой линии, то ли островной бухты. Да исписанные на старом языке лоции, которые только самый старый дед в поморской деревне разберет. Передал собранные бумаги Елизавете.
– Сколько им цена?
– Само много – полтинник серебром, – ответил Макар. – Да и то под пьяную руку.
Королева не поняла, повернулась к Непее.
– По-вашему будет – два шиллинга, шесть пенсов, – ответил Непея.
– А где тогда двадцать семь тысяч фунтов стерлингов?
– До крови его спрашивай, Ваше Величество, – вздохнул Непея, – не ответит, ибо не знает.
– Сама вижу, что не знает.
Королева дернула за шнурок, ведущий в караульню личной охраны.
Когда на пороге появился капитан королевской гвардии, Елизавета приказала:
– Этот парень пусть пока будет у вас в караульном помещении. Никто, кроме тебя, его видеть не должен! Дай ему бумагу, пусть до утра пишет… что писать – знает. Особенно про графа Эссекса… Когда напишет – выпустишь его подземной галереей к реке… Живым выпустишь, понял?
Караульный увел Макара Старинова.
Непея длинно выдохнул.
Королева внезапно крикнула:
– Что же это царь Иван не может отличить истинных послов от воров? Вроде капитана Ричардсона?
– Может отличить, Ваше Величество. Потому-то я здесь. Хотя должен был сидеть в Туретчине и уговаривать турок не
– Вот как? А сейчас сидишь у меня и уговариваешь выйти замуж за царя Ивана. Ведь это не сватовство, это политика, Непея, так? Ведь царь твой уже женат! Грешно так-то себя ставить: женатый, а просится в женихи.
Тут Непея второй раз за свою долгую работу посла и переговорщика испытал ни с чем не сравнимое чувство силы собственного слова.
– Не просился бы, матушка королева, наш царь к тебе в женихи, да ему твоя сила нужна. Сила твоего слова, не пушечная сила. Знаешь, поди, окружили нас подлые… люди из пяти стран – и со всех сторон и прут, и прут. Скажи им свое сильное слово, дай нам отдышаться!
Непея не сказал, кто прет. И так ясно – католики. А подсыпать соли под обнаженное гузно католикам – первейшее королевское дело, ибо то гузно есть – политика!
Королева усмехнулась, быстро повернулась к буфету, развела в стороны плечи и даже будто повыше ростом стала!
Хвалить полезно даже королев!
Елизавета помешкала возле буфета, достала графин старой работы. В графине плескалось ирландское виски.
– Мало кто в этом мире понимает силу слова. Твой царь понимает. Хвала ему!
Разлив виски по рюмкам, Елизавета прямо спросила:
– Тебе, Непея, что надо в случае со сватовством? Говори правду. Надо, чтобы я дала согласие на замужество с царем Иваном? Или не дала согласия?
– Мне надобно, Ваше Величество, чтобы Вы весну, лето, да осень потянули с решением. А потом – хоть не выходите замуж на моего царя!
Сказал и махом выпил.
Елизавета так долго и громко хохотала, что ожидавший в потайном будуаре граф Эссекс изматерился на валлийском языке свирепых горцев.
Отсмеявшись, королева спросила, и спросила серьезно:
– А мне за отсрочку с решением – что будет?
Ей так же серьезно ответил Непея:
– Прямой торговый путь в Персию отдадим и охрану того пути – наладим.
Королева Елизавета Английская, глядя в глаза русскому особому послу царя всея Руси Ивана Васильевича, на это дорогое обещание твердо кивнула:
– Со сватовством потихоньку потянем, а ежели что…
– Ежели что, Ваше Величество, у вас есть племянница на выданье. С ней попробуем сладиться.
Елизавета взметнулась:
– Так ты в игры надумал играть, посол?
Непея грустно покачал головой, вынул и подал Елизавете письмо царя Ивана к ее племяннице. Пока королева читала письмо, Непея раскатал по столу парсуну на ткани с ликом Грозного.
Королева долго смотрела на рисованное лицо русского царя, потом жестко и непонятно сказала:
– Да. Мы бы с ним Землю пополам…
Граф Эссекс, почуяв, что все его животные силы, приготовленные для королевы, уже истекают, а специальная мазь для силы нижней крови уже испарилась, в бешенстве забил ногами в потайную дверь.