Золотое царство
Шрифт:
Тут Вертодуб вспомнил все, что он творил еще с пяток лет назад, и покраснел. Память услужливо предложила ему такие сомнительные эпизоды, по сравнению с которыми жажда битвы у зеленых юнцов показалась невинной забавой. Особенно ярко припомнилась некая бабенка, которая писала Вертодубу крайне чувствительные письма и периодически принимала его у себя. Вертодуб тихо выругался и затряс головой, пытаясь отогнать навязчивое видение, но вместо этого вспомнил даже несколько строк, которыми она обычно начинала свои письма:
«Несравненный
— Тьфу ты!
— Ты не плюйся, — нахмурился стрелок, — ты лучше скажи, что делать дальше.
— А что? — удивился Вертодуб, который аж раскраснелся от многочисленных воспоминаний. — В дорогу надобно, да поскорее.
— Это верно, — кивнул Андрей, — только без вот этого…
И он указал рукой на кота. Кот обиделся.
— Это как это без меня? — протянул он плаксиво. — Я и ходи за вами, я и упреждай вас, я же и в стороне оставайся? Нет, братцы, эдак не годится! Я с вами пойду!
— Не пойдешь! — строго сказал Вертодуб, — Одно дело в родном краю бродить, и совсем другое — в неведомые земли идти. Так что и не думай.
— Как это не думай! — совсем уже возмутился кот, — Мы, может, уже обо всем с Володимиром договорились. Он сидит тише воды ниже травы там же, у Яги моей на дому. Между прочим, голодный сидит, а чтобы летать — и вовсе не моги, запретил я ему крепко-накрепко! А я с вами пойду, я маленький, в любую щелку пролезу! От меня того… польза великая, вот!
Тут Баян показал лапами разницу между тем, насколько он ростом мал, и неоценимой подмогой, которую он собирается оказать. Вышло что-то на редкость невразумительное, но кот утешился и этим.
— Ну берете, что ли?
— Берем, — вдруг решительно сказал Андрей, — берем его, мужики. Коли потопнет али там замерзнет — туда, значит, и дорога. А что касаемо Яги и как она к этому делу отнесется… Ну ежели сгубим мы ее котика, то это, братцы, я беру на себя. Хотя, по правде сказать, если это чудище со свету сгинет, нам Яга должна еще и приплатить за избавление от такой напасти.
Кот оскорбился и отвернулся от стрелка, всем своим видом показывая вящее к нему презрение. Андрей насмешливо на него посмотрел, фыркнул и стал надевать сапоги. Примеру его последовали и остальные молодцы, а спустя несколько минут все были уже готовы.
— А покушать? — возопил кот, закатывая глаза. — Позавтракать забыли!
— Времени на то нет, — коротко ответствовал Вертодуб и отправился будить хозяина.
Вестрень просыпался туго, сопел и что-то недовольно бормотал, но Вертодуб был настойчив.
— Вставай, хозяин!
— Чего там? — слабым голосом протянул рыбарь, с трудом открывая глаза. — Что за нужда ни свет ни заря подыматься?
— Лодку твою надобно!
— А…
Вестрень встал с неохотой,
— Все собрал?
В горницу заглянул Витомысл — лицо сосредоточенное, в руках весло — ни дать ни взять царский кормчий при исполнении.
— Все, — кивнул Андрей, плотно затягивая мешок, — теперь надобно нам еду беречь пуще глаза, а то Баян наш ненаглядный одним махом все запасы слопает.
— Не слопаю! — снова обиделся кот. — Я, чай, животинка не глупая, понимание имею!
— Где ж оно было, твое понимание, когда мы с той птицы навернулись? — спросил его стрелок. — У меня до сих пор синяки не прошли!
Кот вопрос проигнорировал и важно отправился к двери, высоко задрав хвост и нахально им помахивая.
— Есть у него совесть или нет? — в изнеможении обратился Андрей к Витомыслу за сочувствием, но тот проявил несвойственную дотоле черствость и вышел за дверь. Стрелок еще немного постоял посреди горницы, почесал затылок и пошел следом за товарищем.
Лодка, грузная и потемневшая от времени, стояла, ткнувшись носом в рыхлый песок. Была она невелика, борта сплошь испещрены глубокими отметинами, оставшимися, очевидно, от стычек с прибрежными камнями. Кое-где виднелись и заплаты, но что было всего хуже, так это то, что в самой лодке была небольшая пробоина, которую старый рыбак постоянно замазывал, но вода все равно понемногу набиралась в лодку.
— Это чего такое? — изумился Андрей, обнаружив на дне лодки довольно-таки внушительную лужицу. — Али она у тебя дырявая?
— Дырявая и есть, — кивнул Вестрень, — да вы не берите в голову. До Снежети доплывете — сам плавал, знаю, только дорогой вычерпывать придется. А так лодка ничего, крепонькая еще, не один годок послужит.
— Это как это не брать в голову? — Стрелок совсем рассердился. — А ежели потонем мы с твоей посудиной?
— Не потопнете, — строго сказал старик, пожевав губами, — говорю же, до Снежети в самый раз.
— Что делать будем? — обратился порядком растерявшийся Андрей к товарищам. — Неужто так и поплывем?
— А куда деваться, — развел руками Вертодуб, — отступать некуда!
— Эх, — неодобрительно покачал головой стрелок, — ну да ладно. Садимся, братцы. Весла где?
— У меня весла, — отозвался Витомысл, — только их всего два. Плыть не споро будем!
— Ну что поделать, — повторил стрелок, — уж как-нибудь, значит, придется.