Золотое дно (сборник)

Личутин Владимир Владимирович

и в глаза не видывали в такой форме, чтобы вот так.

Вывалили кирпичи да и ходят по ним. А прораб и

схватился — так писали в газете — схватился за голову.

— Смотри ты!.. Двенадцать золотых кирпичей. Это

же с ума можно сойти. А бабам-то много ли дали?

— Я уж не помню точно, но большую цифру печа­

тали в газете. Тысячи...

— Повезло, вишь, — уже остывая, сказал Гриша,

понимая, что только в городах, среди большого скопле­

ния разных людей, можно

находить клады. А тут что:

болото, тайга да медведи. — В городах-то порыться, дак

чего только и нет. Убегали тогда, всего наоставляли...

Ты не слыхал? Мы юрьевокий-то дом уж без тебя ло­

мали, дак тоже револьвер нашли. Уж заржавел, правда.

— Что ты говоришь? — искренне удивился Иван

Павлович. — Чуял я, когда его к ногтю прижали, — гад,

и все, а улик нету. Ну не попользовался он. — И сразу

без перехода повернул разговор: — Слушай, а ты про

клад не врал?

— Какой клад? У нас дикость, а не клады, — сразу-

то и не понял старик.

— А в Кельях?

— А, тот-то, — облегченно вздохнул старик. — Ну

дак тот-то, быват, и есть, почто нету-то, — с легкостью

согласился он, сразу наполняясь восторженной болтли­

востью, ибо про тот клад, в который никто не верил на

деревне, но любили посудачить, старик был наслы­

шан. — Тот-то что... Быват, и не один даже. Сказывают,

есть, в озере спрятан в дубовом сундуке, а от сундука

к берегу цепь. Но будто бы та цепь заколдована. Прав­

да ли, нет, про то сказать не могу.

113

— Шум на пустом месте не растет...

— Дак вы, значит, а? — протянул Гриша, уже смут­

но догадываясь, на что намекает Иван Павлович, но

еще боясь поверить этому. Ведь одно дело болтать сказ­

ки и даже смутно веровать в них, восторгаясь только от

мысли одной, что клад этот где-то есть и можно при

случае пойти и разыскать его. Но когда кто-то всерьез

поверил небылице и решился на розыски, значит, чело­

век не в своем уме, у него не все дома. «Дурак, рехнул­

ся на старости лет»,— сразу решил старик, уже более

пристально вглядываясь в оплывшее лицо друга-прияте-

ля. Но Иван Павлович был прежним, может быть, чуть

более просветленным и веселым.

— Старик, старик, — сказал он. — Ну кто из нас

еще может быть чище душой, как не мы? А шум на

пустом месте не растет.

— Нет-нет, люди, конечно, зря болтать не будут, —

заикаясь, протянул Гриша. «Не дурак этот человек. На

такой бы вышины не числился. Значит, что-то проню­

хал и затеял», —

про себя подумал старик, уже неза­

метно волнуясь и настраивая душу на что-то необыч­

ное. — Слушай, друг-приятель. То, что в колодце, то —

правда. Вот те крест. Даже видно, что на дне укладка

чернеет. И оттуда звон идет. Колдовское место. Но я

покажу, я покажу, — заторопился Гриша, словно Иван

Павлович угрожал ему, но тот по-прежнему молчал, со­

средоточенно вглядываясь в лицо старика, в его мла­

денческую розовость щек, белую навесь бровей и легкую

снежную челочку, опавшую на лоб. Взгляд был приста­

лен и пугающ своей холодной немотой, потому старик

поторопился выговориться:

— И еще клад есть. Это уж точно. Я сам было со­

бирался искать, да все как-то не с руки. Там одна мо­

гила есть, где настоятельница захоронена, ихняя боль-

шуха, слух-то идет, что в той могиле клад, ба-а-льшие

деньги. А еще поговаривают, что тот... — Гриша Тара­

нин уже зашептал, прислонившись к большому вялому

уху Тяпуева, словно кто расслышать мог их разговор,—

ну тот-то, помните, Иван Павлович, с района человек,

который реквизировал на деревне золото? Так он ведь

сбежал. Его потом с милицией нашли, но в краже он

не признался, и при нем ничего не было, говорит, в

район вез и дорогой у него воры забрали. Дак не воры,

114

не-6, он хитер был мужичок, я его сразу раскусил.

Поговаривают, что он здесь и схоронил, да. Парни было

искали, плиту гранитную сшевельнули — вот тоже вар­

вары,— а их тут как выпугало: кто-то ну завопит в

лесу, они и разбежались. Разбежались и с той поры на

кладбище — ни ногой. А ведь до последнего лета каж ­

дый год на сеностав ходили, подолгу на острову жили.

— Слушай, Гриша, словно ты и капитаном на веку

не был. Разводишь мне всякую мерихлюндию. Сказки

церковные,— приветливо улыбнулся Иван Павлович,

еще более уверовав в государственного значения дело

и окончательно прощая старика. Может, что и наврано,

наколесил старик сто верст до небес, сразу и не размо­

таешь, но хворост без огня не горит, тут что-то есть. —

Ну, старик, до времени молчи. Но мы прославимся, о

нас заговорят еще.

— Хитрые вы, Иван Павлович, — заискивающе про­

пел Гриша Таранин, подсчитывая уже, а сколько ему

отвалится да как бы при этом не продешевить.

— Не время засиживаться, — подтолкнул Тяпуев