Золотой цветок

Золот Андрей

Я посмотрел по сторонам и прочел на лицах всех собравшихся наслаждение, доставляемое им излучениями от Золотого цветка. Кто-то закрыл глаза и стоял, блаженно улыбаясь, кто-то присел на корточки и всматривался в Цветок, но тоже с улыбкой удовольствия. Один Синицын стоял серьезный, нахмурив брови, пытаясь уловить любую подсказку от Золотого цветка.

– Хорош тащиться, – прервал он блаженную тишину. – Есть у кого-то мысли, ощущения направления нашего движения или может быть видения?

– Это кайф!

– Нирвана!

– Покруче любой наркоты будет!

– И

баб не надо, откройте только эту штуку!..

– В чем выражается ваш кайф? – спросил Синицын.

– Я чувствую… – неуверенно заговорил Василий Александрович. – От этой штуки исходит свет, непрерывно меняющий свои цвета… их не видно, но очень сильно ощущается во всем теле… кажется, что можно даже потрогать излучения, понюхать их, – дед несколько раз глубоко вдохнул носом.

За ним и все остальные начали шмыгать носами, я в том числе. Принюхавшись, я действительно ощутил очень приятный запах, который при смене цвета излучения менялся.

– …его даже слышно, – продолжал дед. – Оттенки цвета видны, но не глазами, а необъяснимым внутренним взором. Я могу с закрытыми глазами определить, какой цвет он излучает, – он прикрыл глаза.

Я прислушался к звукам, но сначала ничего не услышал. Затем, в момент, когда менялся цвет, подул сильный ветер, и я услышал явственно, что поменялся и звук ветра.

– Точно. Правильно все Вася описал, – проговорил один из пацанов.

Со всех сторон раздались голоса:

– Верно!

– Все именно так!

– И я то же самое чувствую, – сказал пилот.

Все взоры обратились на вертолетчика.

– Что это у вас за штука? – спросил он.

– Меньше знаешь, дольше живешь, – ответил Василий Александрович.

– Попробуйте мысленно задать Цветку вопрос: куда его нести? – сказал Синицын.

– Я уже задавал… Молчит… – ответил дед.

Я тоже мысленно спросил у Золотого цветка, куда его нести.

Ничего, кроме прежних излучений, не последовало.

– Тишина, – констатировал я.

Синицын еще раз вопросительно посмотрел на всех присутствующих. В ответ – отрицательные мотания головами и разведения рук. Он крепко задумался, приложив кулак к подбородку.

– Может, его в руки стоит взять, и тогда он даст почувствовать, куда его нести? – робко предположил я.

– Если честно, – ответил Синицын, – мы с Гришей его даже в руки не брали. В инструкции было написано, что его можно брать в руки только в том случае, если есть намерение использовать. Мы на всякий случай не стали пробовать. Мы ведь не знаем, что это и как оно себя поведет. Чувствуется, что штука не простая, поэтому – лучше не экспериментировать.

– Так именно мы и собираемся его использовать! – воскликнул Василий Александрович. – Он ведь нам дорогу должен показать.

– Это верно, – не совсем уверенно ответил Синицын. – По всей видимости, придется пробовать. Только чтоб без инициативы, – предупредил он громко, – в руках подержали, вопрос задали – и передавайте. Помните, что из-за этой штуки Атлантида погибла…

– Ни хрена себе! – раздался голос пилота. – Атлантида же затонула!

– Инициативу

дурную кто-то проявил, вот и затонула! – отозвался Василий Александрович.

– Все слышали? Без инициативы, – повторил Синицын еще раз и обвел всех внимательным взглядом.

Дед согласно кивнул ему головой: «Начинай!»

Археолог медленным, нерешительным движением протянул руку к Цветку, но в нескольких сантиметрах его рука замерла…

– Что? – спросил дед.

– Боюсь…

– Тогда давай я… – предложил Василий Александрович.

Синицын не ответил, снова потянулся к Цветку и уже было коснулся субстанции, но снова отдернул руку.

– Теплое и мягкое… Похоже на воду… – неуверенно произнес он, отходя в сторону.

Все стали нервничать, топтаться на месте и перешептываться.

– Давай же, что ты томишь? Схватил – и побежал… – начал терять терпение Вася.

– Схватил и побежал? А если… – археолог нервно кусал губы и мял руки.

– Что – если? – спросил Василий Александрович.

– Если контакт произойдет, когда я его возьму в руки, и в этот момент подумаю о херне какой-нибудь? И все! Полетел в другие измерения…

– А ты думай о том, куда его нести! – резко наставил дед.

– А если не получиться? – археолог волновался все заметнее.

– Говорю тебе, давай я! Я о херне всякой не думаю…

– Давай, – наконец, согласился Синицын.

Василий Александрович уверенно приблизился к Цветку, потянул к нему руку и – замер.

– А как обратно вернуться, если того… туда улечу? – дед мотнул головой наверх, как бы показывая направление полета.

– Подумай об этом. Вся работа – только сознанием… – ответил Синицын.

– Хорошо… хорошо…

Василий Александрович продолжил движение, и вот уже вся кисть его руки погрузилась в желе, обволакивающее Цветок. Он взял его и медленно вытащил наружу. Цвета в плазме пропали, и все увидели Золотой цветок в руке деда. Он положил его на ладонь, поднял на уровень глаз и стал рассматривать со всех сторон. Все стали толкаться, подвигаясь ближе, все стремились рассмотреть диковинную вещь. Цветок был похож по форме на простую ромашку – с семью лепестками, толщиной около двух сантиметров и диаметром около десяти сантиметров, золотого цвета и отполированный со всех сторон. Одна его сторона походила на зеркальную, слегка отдавая золотом, она, переливаясь, меняла свои цвета. Создавалось ощущение, что проявляемые в зеркальной поверхности оттенки, появлялись не на самой поверхности, а отражались в окружающем пространстве. Но вокруг похожих цветов не наблюдалось.

– Ну что? – спросил Синицын, едва сдерживая нетерпение.

Василий Александрович молчал. Синицын переминался с ноги на ногу, потирая вспотевшие руки и иногда проводя рукавом по лбу, вытирая выступившую от волнения испарину.

– Ничего, – ответил дед после продолжительного молчания. – Сильнее чувствуется излучение и тепло в руках. А больше – ничего…

– Попытайся спросить, – робко посоветовал Синицын.

– Спрашивал. Молчит. На, теперь ты попробуй, – и передал Цветок Синицыну.