Золотой холм
Шрифт:
— Брось! Никто, кроме меня, твоего пения сегодня не услышит. Так что не забивай себе голову и пой.
Повинуясь повелительному тону Марики, музыкант наклонил голову так низко, что не стало видно лица. Тронул струны. Тихо и нежно зазвучали вступительные аккорды. Арьель запел вполголоса, словно и сам себя не хотел слышать. Марика слушала молча, опустив глаза и как будто даже затаив дыхание. Арьеля всегда удивляло, как она, выросшая в лесу, умеет чувствовать музыку.
Едва закончив балладу, он отложил инструмент. Он знал, что больше сегодня
— Я его как будто предал, — пробормотал он.
Марика сделала вид, что не слышит.
— Но это же не все, Арьель. История этим не заканчивается.
— Нет, заканчивается, — возразил музыкант.
— Почему ты не хочешь написать продолжение?
— Ты разве сама не понимаешь?
Глаза Марики сверкнули.
— Тебе обязательно нужно сочинить продолжение. Обязательно, слышишь? — горячо заговорила она. — Расскажи, как он, так и не научившись жить как человек, задумал стать богом. И начал с того, что решил погубить жизнь своего единственного друга.
Арьель вздрогнул, поднял голову и удивленно посмотрел на Марику. А он-то думал, что она сочувствует Нэлю!
— Так вот как ты видишь то, что делает Нэль? Думаешь, он ломает и мою жизнь?
— Он заставил тебя открыться для магии. Не научив защищаться, не объяснив уйму важных и нужных вещей, которым в храмах учат годами. Тем самым он оставляет тебя один на один с магическим потоком. Так что же мне думать?
— Я же сам согласился!
— Ну, конечно. Но объяснил ли он, что тебя ждет?
— Но нужно же с чего-то начинать, Марика!
— Ты говоришь его словами, — ведунья покачала головой. — Так мог бы сказать он. Арьель, что с ним случилось? Раньше он не был таким… безжалостным.
Музыкант помолчал.
— Ты лучше поговори сначала с ним, ладно? Спроси у него, чего он хочет. А потом уже делай выводы…
Нэль не знал, где живет Ильмас, поэтому открыл телепорт в Рябинники и вышел у дома, где жила Виленка с сестрами, родителями и бабушкой.
От Тальеры до Рябинников было около сотни лиг, но непогода добралась и сюда, хотя полной силы метель еще не достигла. Нэль вышел из портала и первым делом взглянул на окна дома — они тускло светились. По колено в снегу, он подобрался к боковому окну и тихонько постучал в замерзшее стекло. Мелькнула расплывчатая тень, и мужской голос настороженно спросил:
— Кто здесь? Человек или дух?
— Я человек из плоти и крови, — ответил Нэль громко.
— Какого же беса ты стучишься в окно, а не в дверь? — полюбопытствовал голос. — Входить ты тоже собираешься через окно?
Нэль усмехнулся, но ответить не успел — тень исчезла. Вероятно, мужчина пошел открывать дверь. Нэль двинулся к крыльцу. На пороге его поджидал высокий и дюжий мужчина, Нэль прищурился, пригляделся и узнал отца Виленки. В руке он сжимал топор. Как видно, от человека из плоти и крови он не ждал ничего хорошего, так же как и от злобного духа.
— Ты кто такой и чего тебе нужно? —
Направляясь сюда, Нэль рассчитывал, что его пригласят войти в дом, и тогда он увидится с Виленкой и передаст ей кое-что для Ильмаса. Грубое обращение хозяина дома нарушило его планы. Он слегка нахмурился.
— Я знахарь…
— В твоих услугах тут никто не нуждается, — оборвал его мужчина. — Иди своей дорогой.
Нэль рассудил, что просить о встрече с Виленкой будет неразумно — его неправильно поймут.
— Мне бы с твоей матушкой поговорить, хозяин.
— Иди-иди отсюда, — угрожающе проговорил мужчина, покачивая в руке топор.
Вероятно, пришлось бы Нэлю убираться ни с чем, если бы в разговор не вмешалась властная Виленкина бабушка. Ее суровый голос и шаркающие шаги Нэль услышал раньше, чем увидел ее саму.
— Что тут такое, сынок? Слух мне не изменяет, ты гонишь прочь гостя, который постучался в дверь в ночь Самайна? Куда это годится? — наконец, в сенях показалась сама старуха. Она оттеснила в сторону сына и поднесла к лицу гостя горящую лучину. — Ах ты! Да это ж знахарь, что летом сгинул! Ты откель взялся, парень? Ты точно ли человек?
— Здравствуйте, бабушка, — поклонился Нэль. — Человек я, живой. Коли хотите, можете хоть железом проверить.
— Вот еще с тобой возиться, — проворчала старуха. Схватила его за руку и заставила войти в сени. Ее сын тут же ретировался в дом. — Вот и вся проверка. Без приглашения бес в дом не войдет, хоть на веревке его тащи.
— Смелая вы женщина, — серьезно сказал Нэль.
— Повидала на своем веку всякого, вот и вся смелость. Ну, пойдем в дом, чего в сенях-то прохлаждаться.
— Нет, бабушка, в дом не пойду. По делу я. Ненадолго…
— Так и подумала я, что по делу. Не просто так в гости решил заглянуть. Ну, чего тебе надобно, сказывай.
— Нужно передать Ильмасу кое-что, — Нэль показал скрученные в тугую трубу бумажные листы, от непогоды обернутые еще и плотным сукном. — А я не знаю, как его найти. Не пошлете ли по утру к нему внучку с поручением?
Вторая такая бумажная труба лежала в его сумке. Она предназначалась Лекаду, аркарскому лекарю. Решаясь на рискованный шаг, Нэль хотел обеспечить хотя бы сохранность своих записей. Было бы жаль, если бы его труды пропали впустую.
Старуха посмотрела на него с неодобрением.
— А подожди утра и попроси ее сам. Сейчас она уж спит. И тебя на ночлег устроим, а девка тебе обрадуется. Ты ведь про Виленку говоришь, не про Тиру?
— Про Виленку.
— Ну, вот. Оченно она печалилась, когда ты сгинул. Прикипела к тебе.
Нэль опустил глаза. Вспомнился прощальный Виленкин поцелуй… Ему тоже хотелось повидаться с девочкой, но он понимал, что ее родителям не понравится, если в доме заночует колдун. Виленкина мать боялась его, хоть он ее и вылечил; Тира тоже косилась с опаской, как и все деревенские.