Золотой шанс
Шрифт:
– Боюсь, что да. Филадельфия Фокс, разрешите представить вам Уильяма Текумае Шермана. Старого друга семьи. Он очень давно работает на Лайтфутов. Собственно говоря, с тех пор как ушел с военной службы.
– Увольте его, – проговорила Фила.
– Дай-ка ее лучше мне, Тек. Она временами становится очень вспыльчивой.
– Конечно, сэр. Извините, ошибочка вышла. – Шерман принялся снимать свою ношу. Он взял Филу руками за пояс и поднял со своего плеча. – Я спросил ее, кто она такая, а она понесла какую-то чушь.
– Это на нее похоже.
– Я
– Я что, выгляжу как фанатка-рокер, идиот? – Фила прикрыла глаза, когда небо у нее над головой перевернулось, и с нетерпением ждала, когда очутится на земле. Повиснув в воздухе, женщина продолжала говорить:
– Это просто невыносимо. Не могу поверить, что этому человеку так долго удавалось сохранить свою должность в твоей семье, Ник. А на лужайке вы ставите ловушки? Может, пускаете крокодилов в болотца перед входом? Там еще будут такие же военные роботы, как этот? Автоматы «узи»в коридоре… Уфф! Ник!
Вторая пара огромных рук взяла ее за пояс, и в следующую секунду Фила уже свисала с широкого плеча Никодемуса.
– Я использую свои акции «Каслтон и Лайтфут», чтобы довести обе семьи до банкротства, – поклялась Фила.
– Относись к этому проще. Я ею сам займусь, Тек. Увидимся позже?
– Да, сэр. Прекрасно, сэр. Как хорошо, что вы вернулись.
– Спасибо, Тек. Интересно, что будут чувствовать все остальные?
– Я уверен, что они тоже будут рады, сэр. Не сомневаюсь.
В своем перевернутом положении Филе удалось увидеть выражение лица Тека Шермана. Он широко улыбался Нику. Этот член клана был явно рад появлению блудного сына. «Но, конечно, – напомнила она себе, – Тек не член семьи. Просто наемная рабочая сила».
– Поставь меня на землю, Ник. Эта шутка слишком уж затянулась. – Мимо ее глаз проплыли ворота с железными прутьями, когда Лайтфут прошел мимо них. Посмотрев вниз, она увидела под его ногами море глубокого, насыщенного зеленого цвета.
– Сегодня Четвертое июля, Фила – объяснил он. – Предполагается, что в этот день нужно немного повеселиться.
– И так веселятся Лайтфуты? Мучают невинных женщин?
– Я раньше этого не пробовал, – задумчиво сказал Никодемус. Его ладонь поднялась выше по ее затянутому в джинсы бедру. Он нежно сжал его. – Это не так уж плохо.
Прежде чем он смог продолжить, раздался звук еще одного мужского голоса, который показался Филе смутно знакомым. Густой, с хорошими интонациями, очень ровный, такой голос может заставить поверить во все, что произносит. Однажды она уже слышала его по телефону. Голос принадлежал Дэррену Каслтону.
– Привет, Ник! Что это у тебя? Твои манеры обращаться с женщинами явно претерпели за последние три года некоторые изменения.
– Мне всегда недоставало твоей галантности, Дэррен.
– В этом ты прав. Ты же Лайтфут, а не Каслтон. Но, во всяком случае, у тебя никогда не было приятельниц,
– Так и есть.
– Рад тебя видеть, Ник. – Голос Дэррена стал серьезным. – Чертовски рад. Много времени прошло.
– Надеюсь, что довольно много.
Фила почувствовала, как Ник снял правую руку с задней части ее бедра, и поняла, что они обмениваются рукопожатием.
– Раз вы закончили свое великолепное воссоединение, я была бы благодарна, если бы мне позволили встать на собственные ноги.
– По-моему, она раздражена, Ник.
– Это не моя вина. У нее произошла небольшая разборка с Теком у ворот. – Легким движением Ник поставил Филу на землю и, улыбаясь, смотрел, как она смахивает волосы с глаз и поправляет свободную рубашку цвета фуксии с зеленым. – Дэррен, познакомься с мисс Филадельфией Фокс.
Фила увидела перед собой молодого человека с очень приятными чертами лица. Казалось, он был одного возраста с Ником, но на этом сходство заканчивалось. Ник был крепким, плотным, с грубоватыми чертами лица, Дэррен же Каслтон выглядел гибким, стройным и аристократичным.
«В его лице чуть больше резких углов, чтобы его можно было назвать безупречно красивым», – решила Фила. Его зубы украсили бы любой рекламный плакат. Светло-русые волосы и ясные голубые глаза делали его настолько типичным американцем, что люди, должно быть, верили ему с первого взгляда.
Она вынуждена была признать, что в Дэрренс Каслтоне было еще что-то, помимо внешней привлекательности и шарма. Ей на ум пришло слово «харизма», и она поймала себя на том, что улыбается ему. Мужчина протянул ей руку, и она пожала ее.
– Здравствуйте, мистер Каслтон.
– Дэррен, – сразу же поправил он. Его рукопожатие было крепким. – Рад познакомиться, Фила. Извини за то, что произошло у ворот. Тек иногда слишком серьезно относится к своим обязанностям.
– Вероятно, это военный образ мышления, – пояснила Фила. – Серьезный недостаток.
– Возможно, ты права. – Дэррен обменялся с Ником мимолетной улыбкой.
– Полагаю, Каслтоны и Лайтфуты сильно страдают от такого рода вещей, – пробормотала она.
– Некоторые из нас пытаются быть выше этого, – произнес Дэррен, все еще улыбаясь.
Крисси вообще не особенно уважала мужчин и поэтому не распространялась по их поводу в своих письмах или телефонных разговорах. Мужчины для нее были просто существами, которыми можно воспользоваться, когда это полезно. Но она сделала пару замечаний по поводу Дэррена Каслтона, которые Фила запомнила. «Они обсуждают возможность его политической карьеры. Вероятно, он может добиться успеха на этом поприще. Этот бесконечный ряд зубов и жена, которую Элеанор специально выбрала для роли жены политического деятеля. Хилари говорит, что хочет, чтобы семьи финансировали предвыборную кампанию Дэррена. Для избрания нужно много денег, говорит она, и большие связи. У Лайт-футов и Каслтонов есть и то и другое».