Золотой ворон
Шрифт:
– Ты не бездельничал, - заметил Джереми.
– Ты нашел другие способы заполнить время.
Жан проигнорировал его. Джереми смирился со своим временным поражением и пролистал учебное пособие в поисках того, на чем он остановился в четверг вечером. Через три предложения весь кофе и радость улетучились из него, и Джереми подавил вздох, когда понял, что уже бегло просматривает, не читая. Он вернулся к началу и пометил строчку пальцем, пытаясь заставить себя читать дальше. На этот раз дело продвигалось немного лучше, пока ему не пришлось перевернуть страницу, и Жан не сказал:
– Уилшир.
Джереми
– Сенатор Уилшир. Твоя мать взяла это имя, Кэт назвала ее так. Но ты - Нокс.
– Хорошо это или плохо, но да.
– Джереми медленно закрыл книгу.
– Я оставил фамилию отца, когда мама снова вышла замуж. Тогда, я думаю, речь шла о том, чтобы сохранить семью, которой я хотел, чтобы мы были, но тогда это было что-то вроде подросткового бунта.
– Тихое фырканье Жана выразило его мнение по этому поводу, и Джереми не смог удержаться от смеха.
– Разве это так удивительно? Да будет тебе известно, я - самая большая мамина головная боль.
Джереми изучал картину, висевшую напротив них, размышляя над этим.
– Я никогда не хотел быть Уилширом, но, честно говоря, у меня получилось не намного лучше.
– Слишком многие люди воспринимали «Нокс» как оскорбление, напоминание о том, что он никогда не впишется в свою семью.
– Я думал о том, чтобы сменить его на что-то новое, но не уверен, как это повлияет на мою статистику по колледжу, если я буду регистрироваться под двумя разными фамилиями. Кроме того, я не знаю, на что бы я его заменил. Может быть, я проведу опрос перед выпуском и позволю шлюшкам проголосовать.
– Откажи в голосовании тому, кто дал кличку собаке, - сказал Жан.
С другого конца комнаты секретарша позвала:
– Жан?
– и выражение лица Жана стало отсутствующим, когда он поднялся на ноги. Джереми наблюдал, пока он не прошел через заднюю дверь, ведущую в офисы, затем снова открыл свое учебное пособие.
Он больше дремал, чем читал; никакое количество кофеина не могло сравниться с тем, насколько невыносимо скучной была эта глава. Каждый раз, когда он ворочался, в комнате появлялись новые лица. В последний раз он проснулся от быстрого прикосновения пальцев к виску. Жан задержался лишь на мгновение, чтобы убедиться, что он не спит, прежде чем направиться к выходу. К тому времени, как Джереми появился на лестничной клетке, он был на два пролета ниже, двигаясь с такой скоростью, что должен был споткнуться и сломать шею, и Джереми побежал его догонять. Жан добежал до машины, прежде чем, наконец, рухнул на корточки.
– Хей, - сказал Джереми, присаживаясь на корточки рядом с Жаном.
– Ты в порядке?
Жан прижал ладони к глазам.
– Да.
Иногда он действительно был никудышным лжецом. Джереми не стал тратить время на споры, а посидел с ним, пока дыхание Жана не перестало звучать так, будто он разрывает легкие при каждом вдохе. Руки Жана все еще дрожали, когда он поднялся на ноги, поэтому Джереми повез его на импровизированную экскурсию вместо того, чтобы отправиться домой. Они проехали по улицам центра Лос-Анджелеса, и Джереми показывал на знакомые здания и рестораны. Только когда мертвенная бледность сошла с лица Жана, Джереми повернул на
Джереми припарковался, прежде чем спросить:
– Ты вернешься?
Жан провел пальцем по тыльной стороне ладони.
– Раз в неделю в течение следующих трех-четырех месяцев.
В его устах это прозвучало как смертный приговор. Джереми схватил его за мизинец и потянул, безмолвно требуя прекратить причинять себе боль. Когда Жан послушно ослабил хватку, Джереми сказал:
– Тогда я прослежу, чтобы ты добрался туда. По одной неделе за раз, хорошо?
Девочки были в гостиной, Лайла сидела, склонившись над кроссвордом, а Кэт смотрела одно из своих шоу «Охота на привидений». Кэт была слишком потрясена тем, какие слабые улики в данный момент обсуждала съемочная группа, чтобы посмотреть в их сторону, но она помахала пальцами в молчаливом приветствии. Лайла дважды постучала ручкой по уголку рта, заполнила еще одну строку и указала на другой конец кофейного столика.
– Почта для тебя, Жан.
Джереми был ближе, поэтому взял открытку и протянул ее как подарок. Жан уставился на нее так, словно не был уверен, на что именно он смотрит, поэтому Джереми воспользовался моментом, чтобы изучить простой рисунок, занимающий всю лицевую сторону. Белый полумесяц и пальмовое дерево на темно-синем фоне с бледно-белой каймой по краям.
– Это выглядит знакомо, - сказал Джереми.
– Я просто не могу вспомнить, где это.
– Это флаг штата Южная Каролина, - ответила Лайла, нацарапав что-то в другом ответе.
Наконец, Жан протянул обе руки, чтобы взять открытку, но не спешил переворачивать ее. Ему потребовалось всего несколько секунд, чтобы прочитать короткое сообщение, написанное на обороте. Джереми не был уверен, что в нем было написано и какой именно Лис его прислал, но этого было достаточно, чтобы впервые за день снять напряжение с плеч Жана.
– Я ненавижу его.
– Произнесенное Жаном устало, когда он выходил из комнаты, сузил список потенциальных отправителей до одного, но Джереми благоразумно не стал комментировать эту откровенную ложь.
Позже в тот же день Джереми заметил открытку, висевшую на стене над письменным столом Жана. Лайла обнаружила, что он стоит, прислонившись к дверному косяку в кабинете, и села напротив него. Джереми улыбнулся, увидев вопросительный взгляд на ее лице, и сказал:
– Я думаю, это наш лучший год. Ты готова?
– Последний год, - спросила она.
– Последний шанс. Давай покончим с этим.
Они переплели мизинцы в молчаливом обещании, и Джереми позволил Лайле увлечь его за собой по коридору.
Глава двенадцатая
Джереми
Несмотря на то, что Джереми любил утро и рассветы, четыре часа были ужасным временем для пробуждения. Он зевнул так сильно, что у него хрустнула челюсть, когда он натягивал футболку и белые шорты. Когда он включил лампу на своем столе, она показалась ему неприлично яркой. Он собрал свою сумку вчера вечером, но, если он что-то забыл, было еще время, поэтому он порылся в ней, пересчитывая книги и тетради. Его CD-плеер лежал в меньшем кармане вместе с ручками и жевательной резинкой. После недолгих раздумий он достал из ящика запасные батарейки и бросил их сверху.