Золотой запас
Шрифт:
Я дружил с Вивианом Итиным.
И еще в двадцать пятом году
Многое мы имели в виду
Из того, что творится сейчас.
Предсказатели авиатрасс
К будущим объектам строительным,
Мы мечтали: про нефть и газ
Там поведают местные жители нам.
Да и к космосу был интерес,
И явленье гостей с небес,
Где полег первобытный лес,
Не считали мы удивительным.
Знали мы с Вивианом Итиным
И о подземных
И о подспудных рудных дверях —
Тех, которых открыть еще некому,
Где султанилась степь в ковылях,—
И про снежного человека мы
Знали, и о магнитных полях,
И о солнечной радиации,
Плохо действующей на рации,
И вообще о том, что Солнце иногда начинает
кусаться...
Но тогда вопроса о солнечных пятнах многие
почему-то остерегались касаться.
Говорил Вивиан:
— Не болтай
И гусей не дразни! На Алтай,
Ь'.ш хочешь, возьми и слетай!
Нет, поеду я в Казахстан!
Черт с тобой! — отвечал Вивиан
И на Северный океан
В Карскую уходил экспедицию.
Словом,
Были вольными птицами
Мы, на редкость по тем временам.
Очень многое из того, что грезилось нам,
Нынче стало вполне действительным.
Я дружил с Вивианом Итиным!
КАПИЩЕ
Время
Не всё пожирает
Как пламя:
Вместе с колоннами.
Вместе с полами вощеными
И позлащенными куполами.
Капище,
Зданьище,
Ты, воздыханий пристанище,
Можешь со временем снизиться, съежиться,
сморщиться
И превратиться в совсем неприметное
малое зданьице,
Где невзначай задержалась печаль.
как усталая странница,
Да и осталась, как будто единственная
уборщица,
Смахивать пыль с обветшалого бюстика,
Чтоб хоть однажды в году мог надтреснутый
глянец слегка разрумяниться!
Вот что останется
В пыльном покое твоем, где все глуше
и глуше акустика!
ОГЛЯДЫВАЯСЬ НА БЫЛОЕ
Оглядываясь на былое,
Мать я увидел и отца
И оперенною стрелою
Пронизанные сердца.
Оглядываясь на былое,
На сонный дом, на лунный сад,
Я вижу племя пожилое,
Оглядывающееся назад.
Я вижу хладною пилою
Распиленные на дрова,
Оглядывающиеся на былое
Классические дерева.
Оглядываясь на былое
В равнинах безголовых пней,
Я вижу ставшие золою
И пеплом стружки прошлых дней.
Но столько зноя в этом слое,
Где кенарь, соловей и чиж,
Что, в пепел глядя на былое,
Грядущее
ГИГАНТЫ
О, гиганты!
Вместе с вами
Снова я душой воскрес,
Мощные хантенгриане,
Арараторы небес,
Хмурые эльбрусианцы,
Фудзиямы прошлых дней,
С отдаленнейших дистанций,
Чтобы виделось видней,
Вы глядите, дальнозорки!
А помпезностью грешат
Только мелкие пригорки,
Те, что живностью кишат!
Ведь особенно заметны,
Шумные, как наши дни.
Лишь Везувии, да Этны,
Да Толбачики одни!
ХРОНОС, СЫН УРАНА
Бог Времени
Старик с косой,
Из бронзы он или из гипса,
В сандалиях, а то босой,
В хитоне, коль я не ошибся.
А впрочем,
Он — один из нас,
Один из нас. Верней, мы тоже
Бывали на него похожи
И остаемся посейчас.
Не подымается рука
Принять покорное прошенье.
Проходят целые века,
Чтоб дать на это разрешенье.
Но вот и вечность истекла.
И люди, дорожа часами,
Немедля за свои дела
Немедленно берутся сами.
И кажется, что нет его,
О нем остались лишь преданья,
Но все же места своего
Он ищет хоть снаружи зданья.
Снаружи зданья служит он,
Там, где стоят кариатиды,
Он как Атлант и как тритон,—
Забыты старые обиды.
И говорят: он этот свод
Поддерживает, украшая.
А жизнь идет, а жизнь идет,
Дела по-своему решая!
ЧАС ПИК
Переходы
Становятся узковатыми,
Пешеходы
Становятся резковатыми,
Эскалаторы
Становятся тесноватыми,
Так что кажется даже минутами,
Что становимся мы перепутаны
Шубным мехом, суконными ворсами,
А быть может, и самыми торсами,
Сетью жил, где кровинки затокали,
А не только лишь биотоками...
ЧИСЛА
Ветреница, перескакивающая, как с кочки на кочку,
С мысли на мысль при любом разговоре,
Или молчальник с подобным замочку
Ртом, говорящий безмолвно: «Не спорю!»,
Или увереннейший мыслитель,
Преподаватель, учитель законов —
Все по отдельности — только числитель,
А знаменатель — все двести мильонов.
И не поправится наоборот всё,
Но вообще не пристало дробиться!
Надо как можно дружнее бороться:
Цельности, цельности надо добиться!
***
Кто
Чует суть
Не по звучанью
Велеречивейших речей,