Золотой запас
Шрифт:
Блеск и треск, будто всюду сверкают слюда,
и асбест,
И не шпат полевой, так калийные соли...
О, путь к Леле!
И где-то вдали за туманом Октябрьского Поля
Он, Серебряный бор, над которым
На Лелю, живущую в новом подоблачном доме,
Облеченном в стекло, и эмаль, и глазурь,
После бурь, потрясений 1
Смотрит месяц осенний
Серебряным взором.
***
Солнце
Висело,
Зайти не хотя,
И долго следил я,
Как любопытное парнокопытное
Несмело смотрело на милое чептуйчатокрылое.
Мерцающее и порхающее.
Покуда солнце не село.
СТРИБОГОВЫ СЫНЫ
Если
Во хлебах,
Еще зеленых,
Вмятины зияли, то они
Оставались ночью от влюбленных:
Хочешь — бодрствуй, хочется — засни
Будь хоть даже следом от машин ты
Всё и вновь бесследно заросло б!
А теперь какие лабиринты
В нивах взрыл циклон-циклон!
И подобен я на тусклом солнце
Хлебу, преющему с корня,—
В солнце зноя лишь на донце,
И ему не выпрямить меня.
Разве что подымут только вихри
С противоположной стороны,
Чем когда свалили. Но затихли
И они, стрибоговы сыны!
***
Сыплются листья среди
Летного жара —
Желто-сухие дожди —
В мягкий асфальт тротуара.
Л впереди
Столько угара!
Флюгер, вертлявей фигляра,
Месяцу бьет по рогам.
О. балаган!
Ты на печатью следи!
Слышь, зеленеет Сахара,
Л в Сенегале, читал?..
Что тебе Сенегал?
Ты за печатью следи:
В Омске какой ураган!
А впереди
Проображенье пожара
В круговращение снежного шара
С пламенным сердцем в груди!
Сани сами выскакивают из амбара
С пламенным сердцем, гляди!
ТОЛЧЕНЫЕ ОБЛАКА
Толченые облака,
Точно не август, а прямо декабрь в небесах,
Будто бы даже у господа бога озябла рука.
Полночь указывая на солнечно-лунных
глобальных часах:
Вот, мол, вам Арктика, а вот и Антарктика,
Так и резвитесь и вейтесь меж ними, как ветры
на всех парусах!
***
В час
Внезапного затишья
Всё спокойно. Ты молчишь. Я
Говорю:
— Возьми иглу,
Вышей что-нибудь!
— Я вышью!
Мышь летучую в углу!
— Нет уж.
Бог уж с нею, с мышью!
В небо взмыть позволь орлу!
— Хорошо! Но вслед орлу
Брошу жадную стрелу!
— Брось! Темно уж стало! Слышу:
Грохот крадется на крышу.
Ух! Как будто за метлу.
Ветер взялся за ветлу.
Скачут
Предгрозового затишья.
***
Я не крал
Яд у кобр
Потому, что я добр.
Но украл только мед
У язвительно жалящих пчел.
Я не крал для тебя у Луны канделябр.
Но у Солнца украл для тебя ореол!
ГУДКИ
Ночью воют сонные гудки,
Но заметьте, но заметьте, но заметьте,
Те же самые бессонные гудки —
Величавые, как петушки.
На рассвете, на рассвете, на рассвете!
Дальше день как день пойдет, гудя,
Но еще немного погодя —
Музыкантам ртов не затыкайте! —
Запоют они, со звездами взойдя,
На закате, на закате, на закате!
****
Стих
Как снег
Налетел и крылом
Что-то смел, Аквилон.
А затем он упал
И лежал
Не вставая сто лет, двести лет, триста лет.
Стихотворец убит,
И в музее лежит
Пистолет.
Стихотворец умрет, а другой «подумается снова.
Жив глагол на устах у народа честного.
И как будто колосья не сам он в полях золотит
Снег
В залог урожая
Ложится, клубится,
Летит.
***
Это ты,
А я думал: цветы
Над усталым челом
Расцвели из глубин бытия
Там, где мы —
Ты и я —
Волновали умы
И сердца
Не в таком уж глубоком былом,
Мы с тобой,
Дорогая моя!
***
Разрешаю одиночеству
Рано утром приходить, будить,
Называть по имени и отчеству,
Комнаты в порядок приводить.
Как откажешь одиночеству
Быть моим секретарем!
— День настал! Осуществим пророчества,
Деловую почту разберем!
А теперь уйди! —
Но одиночество
Мне в ответ: — А если я уйду,
И тебе остаться не захочется?
— Нет! Свою любимую я жду!
Провожать я не люблю. А встречею
Дорожу я ныне только с Ней
И Ее, недалеко ушедшую,
Вижу все яснее и ясней!
* * *
Это я, может быть, превращусь в горстку пепла,
Которая развеется на ветру.
Но, чтоб он не понЬл тебе прямо в глаза и от слез,
хоть на миг, ты не слепла,
Может быть, даже я, даже я не умру, не умру,
А останусь на белом свете пусть даже тенью.
Потому что надеяться может даже и тень —
На неувядающее соприкосновенье
Со сладчайшим дыханьем твоим в светлый день!
И не знаю, какой тебе нужен крест — из камня или