Золотой запас

Мартынов Леонид Николаевич

Гнездились под карнизами коттеджей!

ПОЧТОВО-ГОЛУБИНЫЙ ТУПИК

Какие сны могучим старцам снятся?

Такие сны, как будто вдалеке

Игрушечные домики теснятся

Н Почтово-Голубином тупике.

Как будто бы задумал ты гоняться

Сам за собой, юнец, с шестом в руке

Но Кунцеву, чтоб на Москва-реке

С какой-нибудь голубкой объясняться.

Но только не припомню, хоть убей,

Чтоб мы с тобой гоняли голубей.

Скорее

не тебя и не меня ли

Какие-то ревнители гоняли,

Но мы на них не очень и пеняли:

Мол, незаметен только воробей.

***

Увы, отнюдь не вся Вселенная

Приятным запахом охвачена,

Преобладает нечто тленное,

На изгниванье предназначено.

Не корчи из себя наивника.

Но будь и к смертным благосклоннее

И запах мертвого противника

Не выдавай за благовоние!

***

О, великие начала Девятнадцатого века!

Помню, как меня встречала, молодого человека,

старая библиотека.

Пыль. Ветшающая мебель. А на полках Кант и Гегель.

«Кант и Гегель, да и Шеллинг, ни к чему тебе,

бездельник!»

Нет, бездельником я не был, ибо через быль и небыль,

Через ветхие страницы старых энциклопедистов.

Через призрачные лица мистиков и утопистов

Намечался облик Чарльза

Дарвина и Карла Маркса;

Шарль Фурье и князь Кропоткин,

Из противоречий соткан,—

Вот что книжникам под утро вдохновенно и премудро

серый петел кукарекал!

И таился за колонной, за колеблющейся шторой,

В пиджачок свой облаченный, удивительный ученый —

Федоров-библиотекарь, человек в лучистой форме,

В превеликом увлеченье говоря о возвращенье

К жизни тех, что в здравье добром жить с Грядущим 1

приспособлен,

Сделав плоть свою нетленной!

И глупцам не помешаем тем, что мудрых воскрешаем,—

Места хватит во Вселенной!

ПЛОЩАДЬ РЕВОЛЮЦИИ

Наискосок

От «Метрополя»,

Где шумен метрополитен,

Цветы цветут, как в чистом иоле,

Как будто нету старых стен.

Тут

Славный сквер

Образовался...

Большой театр из звезд ковался.

У Малого обосновался

В уютном кресле драматург.

У памятника

Карлу Марксу

Я видел Розу Люксембург

ЗА ИСКЛЮЧЕНЬЕМ ИСКЛЮЧЕНИИ

В чем смысл вечерних передач?

В угрюмом мире неудач

Всё состоит из злоключений

За исключеньем исключений.

Здесь каждый господин - палач

За исключеньем исключении.

И слуг своих он гнет в калач

За исключеньем исключений.

И

черств почти любой калач

За исключеньем исключений,

И всюду стон стоит и плач

Эр исключеньем исключений.

Ты это все переиначь!

Пускай везде без исключенья

Людские кончатся мученья -

Нет у тебя иных задач!

ФРАНЦУЗСКИЕ МОГИЛЫ

В Горелой Сечи,

Там, где пни унылы

И горек дух обглоданной коры,

Я посетил французские могилы,

Преданьями обросшие бугры:

Садили, мол, французов тут на вилы,

Наполеона брали в топоры.

И на буграх

Краснели мухоморы,

Что здесь зимой на русском холоду

Французские валялись мародеры,

Замерзшие в двенадцатом году,

Но все истлело: ни сапожной шпоры.

Ни кивера в земле я не найду.

И желтых листьев

Бешеные танцы

Лишь помогали мне воображать,

Как всякие гасконцы, нерпиньянцы

Здесь не сумели смерти избежать —

Все заодно остались тут лежать.

О, армия,

Сброд пеший или конный,

Чей здравый смысл давным-давно потух,

Когда иссяк их революционный

Республиканский, вольтерьянский дух —

Полк за полком, колонна за колонной

Легли ничком, укрылись в снежный пух.

«Здесь

Революции иссякли силы,

Империю здесь взяли в топоры,

В Горелой Сечи, где, багрянокрылы

Померкших молний прыгали шары!

Так думал я, ступая на могилы,

Преданьями обросшие бугры.

ТУЧИ ПЕПЛА

Это было

При завоеванье —

Эти краски, стоны, завыванья...

Греки

Прибежали из библиотеки:

— О, калиф великий, не губите книги, пощадите книги!

– Что за книги?

Бели в этих книгах

Есть все то, что сказано в Коране,

То нельзя обречь их на сгоранье!

А коль можно

Прочитать в них

То, что не написано в Коране,

То сберечь их тем больше основанья

Потому, что это любопытно!

Любопытство наше ненасытно!

Словом, надо так или иначе для спасенья проявить

старанье!

И калиф великий

Сам ринулся в пламя

Спасать книги своими руками,

Нзвыло пламя - да и отступило!

Но наоборот все это было.

Д быть может, и вообще ничего такою и не было.

Кроме кучи пепла, кроме тучи пепла.

Жгучи тучи пепла!

Сколько от них слепло!

МИР ПОДРОВНОСТЕЙ

В твердых телах

Происходят незримые нам колебанья, смещенья,