Золотые земли. Птицы Великого леса
Шрифт:
Немыслимо было представить, чтобы так пошло и лживо вели себя при рдзенском королевском дворе, а знатные женщины и их служанки смели рыдать в голос, как простые кметки.
Всё это зрелище до глубины души было Милошу противно.
– Тише, – прошептал он и взмахнул рукой.
Погасли разом все свечи.
Поднялся дикий визг.
И одна-единственная свеча зажглась возле чародея.
Люди с воплем кинулись в стороны, смели всех, кто стоял позади, вжались друг в друга. Милош посмотрел на их перекошенные от
Великая княгиня осталась там же, где была. Она сидела на постели дочери, прижимая к груди Мирославу. Фиофано была простоволоса, одета в одну рубаху. Она не кричала от боли и не рыдала от горя, лицо её оставалось неподвижно и уродливо, точно у мертвеца.
Она смотрела на чародея равнодушно, окаменевшее лицо блестело от слёз. Чёрные с проседью волосы опадали на плечи и касались лба дочери.
– Это сделал ты?
– Нет, Великая княгиня, клянусь тебе в этом. Но я узнал, кто это был.
За спокойствием Фиофано скрывалась страшная буря, куда более страшная, чем гнев самой лесной ведьмы. Милош увидел в глазах княгини холодную беспощадность.
– И этот человек не остановится на содеянном, – продолжил вкрадчиво Милош. – Я думаю, что он отправится за твоим старшим сыном. Он ищет всех наследников княгини Златы… Скажи, Великая княгиня, здесь была маска?
Она не ответила, отвернулась и долго смотрела в сторону. Пугающая тишина повисла в покоях. Люди жались к противоположной стене, выжидая. Милош подумал, что в любой момент они были готовы сорваться с места и бежать прочь. Это странно и страшно. Никогда прежде никто его так не боялся.
– Пресветлый Отец, – позвала негромко княгиня, и из толпы тут же вынырнул низкий крепкий мужичок в храмовой рясе.
– Да, Великая княгиня?
– Покажи чародею записи Горяя.
– Те, что ты приказала сжечь, матушка?
– Те самые.
– Всё исполню.
Фиофано даже не посмотрела на своего собеседника. Нежно она взяла в ладони лицо дочери, расцеловала в щёки, прижала к груди, баюкая любимое дитя.
– И посадите пока чародея под замок, – велела она. – Чтобы не сбежал.
– И в мыслях не было, Великая княгиня, – с почтением поклонился Милош.
Глава 6
Загорелись лампады одна за другой вокруг золотого сола. Дара и Здебора из всех прихожан вошли в храм первыми, раньше них здесь были только сыновья настоятеля, они готовили зал к службе, разносили священный огонь от свечи к свече.
Княгиня задержала внимательный взгляд на побелевших пальцах Дары, крепко сжимавших Писание, и удивлённо повела выбеленной старостью бровью.
Ключница Маланья повсюду
– Не знала, что лесные ведьмы молятся Создателю да ещё умеют читать.
– Не знаю, как другие ведьмы до меня, но княгиня Злата, верно, читать умела. Великий князь не взял бы безграмотную в жёны.
Даже если Здеборе и было что сказать о княжеских вкусах, она промолчала и сделала вид, что вовсе не слышала разговора ключницы и ведьмы. Она прошла ближе к солу, остановилась там, где обычно молилась княжеская семья. Дара и Маланья встали позади.
– Третьяна рассказала, что тебе княжеские подарки не пришлись по нраву, – не унималась ключница. – Или в лесу так заведено – сжигать дары?
Ногтями Дара впилась в золочёный переплёт.
– Ты, Маланья, верно, о лойтурском ковре говоришь?
– Это называется…
– Гобелен, знаю, видела немало лойтурских работ в Совине, – приврала Дарина. – Только, как и любой ратиславке, мне всё лойтурское и рдзенское омерзительно, не раз они наши земли кровью поливали.
Княгиня стояла прямо, твёрдо, точно камень. Дара прожигала её спину взглядом и говорила намеренно громко, надеясь, что слова достигнут ушей Здеборы. Рдзенка молчала, терпела, хотя оскорбление было столь явным и наглым, что у Дары запылали румянцем щёки. Раздражение, как зуд, выводило её из себя. Даре так хотелось задеть княгиню, отомстить за высокомерие и пренебрежение.
– Третьяна – это служанка, которую княгиня любезно ко мне приставила? – спросила Дара у Маланьи. – Я встречала её всего дважды, она не назвала своего имени.
Ключница переменилась в лице.
– Только дважды? Ты уж седмицу в Лисецке, Третьяне велено тебе помогать.
– Я сама справляюсь почти со всем, а с остальным помогает сестра. А та девушка давно уже не приходила.
Маланья сделала шаг вперёд, шепнула слишком громко на ухо Здеборе:
– Третьяна, служанка, которую ты, княгиня, к лесной ведьме отправила, пропала. Может, случилось что? Третьяна – надёжная девка, послушная. Прежде никогда не пропадала, пока новой гостье прислуживать не стала.
Дара затаила дыхание. Никак ключница намекала, что лесная ведьма сделала недоброе с девушкой?
– Лень случилась у Третьяны, как у всех ратиславцев, – с презрением бросила Здебора. – Наша гостья девку сразу к работе не приставила, вот она и рада лодырничать. Найди её, разберись.
Маланья недовольно скривилась и бросила недоверчивый взгляд на лесную ведьму, а Дара раскрыла Писание и с нарочитым вниманием принялась рассматривать страницы. Пусть брат Лаврентий и учил когда-то дочек мельника, что молитва приносит душевный покой, на этот раз она не помогала.