Зов Арахны
Шрифт:
Увлечённо изучая показания приборов, Николай не заметил, как на мостике появилась Лючия. На ней снова был бронекостюм. Подойдя к нему, она встала рядом, внимательно за ним наблюдая.
— Соколов, посмотри ка вот на это, — сказал командор и отправил информационный пакет прямо на его уник, — приняли перед самым прыжком.
Это была запись экстренного выпуска новостей с центрального правительственного сетевого канала. Искусственная ведущая в белом деловом жакете говорила на фоне простой трёхмерной заставки, имитирующей земной пейзаж:
«Нашему каналу стало известно, что вчера, в двадцать два ноль пять, неизвестные силы атаковали систему Офир, главную
Николай вопросительно глянул на Штайнера. Тот кивнул.
— Там давно готовили что-то серьёзное, — пояснил командор, — а наши действия просто подтолкнули запуск этих событий. В любом случае, на фоне этого, наши шалости просто затеряются.
Уже больше часа «Кантабрия» следовала за проводником. Впереди, словно горизонт, внешние кольца системы. Серо-голубое, бледное кольцо из пыли и газа, неспешно вращающееся по гигантской внешне орбите. Астероидное кольцо тёмной массой визуально разделяло газопылевое облако ровно надвое.
Сигнал о регистрации прыжка заставил Николая вздрогнуть. Это было совершенно неожиданно. А тем более он не ожидал, что сигнал тут же повторится, потом ещё и ещё. Всего компьютер «Кантабрии» засёк пятнадцать прыжков. Всё-таки Курназир оказалась права в своей параноидальной подозрительности.
В центре тактической проекции красовался новейший тяжёлый крейсер Альянса, принадлежащий к серии «шевалье», официально ещё только проходящей флотские испытания. Кодовый сигнал свой-чужой содержал только приписку к силам СКБ и ведомственный бортовой номер. Остальные корабли также принадлежали к новейшим типам. Шесть рейдовых крейсеров «ландскнехт» и восемь номерных эсминцев сопровождения, последней флотской серии «легионер».
Увидев, какие силы прибыли, Мортимер Ван Клиф громко рассмеялся и выдал забористую матерную скороговорку. Он отставил стакан и бутылку, снял ноги с пульта, усаживаясь поудобнее.
Положение прибывших кораблей, курс и их манёвры говорили Соколову, что они прибыли не только перехватить флагман мятежного командора, но и широким охватом прочесать ближайшие окраины системы. Наверняка и разведывательные зонды у них с собой в достатке.
— Все эти красавцы не только за нами прилетели, — озвучил свои мысли Николай и обернулся на Штайнера.
— Разумеется. Хотят поймать обоих. Как видишь, в итоге, мне не удалось их переиграть. На лицо серьёзная утечка информации. Даже среди всех моих проверенных и перепроверенных людей, — глухо проговорил командор, — да, Татьяна была права. Хотя бы в этом теперь можно быть уверенными. Мне странно только, что я ещё дышу.
— Что делать будем, командор? — спросил не совсем уже трезвый Ван Клиф.
— Драпать. За Татьяну я не волнуюсь, — усмехнулся Штайнер, — а вот мы будем драпать. В кольцо не успеем, на этих курсах они нас догонят. Разворот обратно, в систему. Попробуем планетой прикрыться и уйти. Расчёт прыжка на Арахну Девять, экстренный заряд на автономный скачок, задействовать аварийные реакторы. Траекторию до А-Десять-Семь просчитать, полный форсаж, нужно выиграть время. К бою, сукины дети, к бою! Вы ещё живы!
«Кантабрия»
— Зенитки на заградительный. Малышки разделяющиеся нули, заградительный алгоритм по объёму.
«Шевалье», с пятью «ландскнехтами» и в сопровождении всех восьми эсминцев, выступил в направлении, указанном встречавшим транспортом, который как ни в чём ни бывало продолжал свой полёт. Они собирались искать скрывающийся в облаке корабль Курназир, одновременно широким строем отсекая путь туда старому «сарацину». Только один рейдовый крейсер отделился от эскадры и начал преследовать «Кантабрию» на форсаже. Показания приборов говорили, что именно этот крейсер сильно отличался от остальных. В бортовом номере присутствовала дополнительная литера С и его системы наведения выдавали необычные показания — наводящие сканеры ракетной БЧ дополнялись широкополосным сканером с удивительно точной настройкой угловой калибровки.
Пока Николай изучал характеристики идущего на «Кантабрию» корабля, Ван Клиф командовал кораблём уверенно и чётко, будто и не пил вовсе.
— Арсенальная! «Красотки» потоковые разделяющиеся, минный сброс подготовить. Максимальное покрытие. Системы подавления на полную мощность, активация в момент пуска по нам.
Соколов не поверив ушам, полез в список оружейных систем эсминца. Минный сброс не использовали со времён войны, уже тогда подобное оружие считалось неэффективным. Чего хотел добиться капитан? И зачем, на кой ляд здесь это? Пробежав глазами номенклатуру минного отсека, Николай сразу понял смысл затеи. На «Кантабрии» не снимали старые системы постановки мин по простой, но весьма необычной причине — механизмы хранения и подачи боекомплекта оказались подходящими для размещения средних ракет Консорциума. Они были гораздо компактнее альянсовских и спокойно могли быть использованы в качестве активных мин. Фактически этим можно было устроить запуск сразу шестидесяти «малышек» в добавок к стандартным пусковым шахтам. А главное — сброс через катапульты, в отличие от пуска ракет стандартно, из пусковых шахт, не регистрировался на больших расстояниях.
Сигнал о ракетной тревоге резко сменился воем сирены — «ландскнехт» выпустил все свои сорок четыре крейсерские ракеты. Компьютер «Кантабрии мгновенно задействовал контр меры, включив системы подавления наводящих сканеров. Но эффекта не было. Ракеты плотно держали цель.
— Капитан! — заговорил молчавший до сих пор тактик, — движение в кольце!
На экране дальнего сканера номер три появилось изображение верхней кромки кольцевого газопылевого облака, являющегося внешней границей системы. Что-то двигалось внутри, к самому краю видимого в свете звезды скопления газа и космической пыли. Через несколько секунд стало понятно, что это крупный военный корабль. Он вырвался из разреженной газовой пелены и выдавая по настоящему запредельное ускорение, ложился на курс внутрь системы. Все данные о работе его двигателя совпадали с показаниями от грузовика, за исключением гораздо большей мощности.