Зови меня Агниэль
Шрифт:
— Ну, надо же, какое редчайшее явление! — воскликнул он. — Кто бы мог подумать, что ваша, уважаемый Старший дракон Огня, Арейя нашла где-то цветок орыша и задела его обнаженной кожей…
— Какой орыш? Он имеет отношение к болезни Алии? — тут же приблизился к старику Огненный и заглянул в тазик.
Там, на поверхности воды, плавали мельчайшие округлые зеленоватые листики, похожие на ряску, покрывающую поверхность цветущих озер и болот.
— Он и есть причина отравления, — отозвался знахарь. — Если прикоснуться голой рукой, то усики орыша обжигают кожу, прокалывают ее тончайшими волосками-иглами и впрыскивают в кровь
Похоже, знахарь был настроен прочесть длинную и подробную лекцию о замечательно редком и удивительно ядовитом растении под названием орыш. Но Агниэля интересовал только один вопрос:
— Простите, целитель Элме, что я вас перебиваю, но у нас не так много времени. Скажите, от яда орыша есть противоядие?
3.10 Орешки алобучи
…Но Агниэля интересовал только один вопрос:
— Простите, целитель Элме, что я вас перебиваю, но у нас не так много времени. Скажите, от яда орыша есть противоядие?
Старик вздохнул тяжко, покачал головой:
— В древних папирусах, доставшихся мне от прадеда, я встречал рецепт такого лекарства, да только не знаю, сумеет ли кто его добыть. Орыш — растение редкое, а алобуча, из орешков которой делают противоядие, еще реже встречается.
— Мы найдем его! — почти прорычал Агниэль. — Как быстро развивается эта болезнь? Сколько рассветов есть у моей Арейи?
Алия, почти уже задремавшая, с трудом приподняла отяжелевшие веки, чтобы взглянуть на старика Элме и тоже узнать ответ на вопрос о том, сколько же ей осталось жить. Целитель замялся. Оглянулся на Альку: видимо, хотел убедиться, что она спит и не услышит его слов, которые могут прозвучать как приговор. Но, к его огорчению, девушка не спала.
— Не вздумайте уходить, — потребовала она непослушными губами. — Я имею право знать, сколько мне осталось.
Из глотки Огненного послышался рык. По его коже побежали золотистые чешуйки. Почти человеческие в спокойном настроении глаза вспыхнули пожаром и разделились надвое резко вытянувшимся зрачком.
— Не смей даже думать о смер-р-рти, Ар-рейя! — взревел он, с трудом усмиряя своего магического зверя. — Я пер-ревер-рну этот мир, но спасу тебя!
Старый Тошто Элме вздрогнул и попятился. Он не привык общаться с драконами, ему даже видеть их вблизи почти не приходилось.
Агниэль заметил испуг старика и извинился:
— Простите, целитель Элме. Не нужно меня опасаться, я не причиню вам вреда. Так вы ответите на мой вопрос?
— Отвечу, — все еще с опаской поглядывая на Огненного, кивнул тот. — Обычно от того момента, как повышается температура, и до гибели пациента проходит не более суток.
Огненный вновь зарычал, в отчаянии сжимая кулаки и еще больше покрываясь чешуйками.
— А… как выглядят орешки алобучи? — Алька потянулась к руке своего мужчины, сжала его ладонь, пытаясь успокоить, утешить его. Потерявшая сначала маму, а потом и мамину сестру, она знала: тому, кто остается, — стократ тяжелее, чем тому, кто уходит…
Знахарь вновь ответил не сразу, потер лоб, припоминая что-то. Потом заговорил:
— Сам я их никогда не видел.
Алия неожиданно для всех тихо засмеялась. Целитель даже бросился проверять ее самочувствие, опасаясь, что это первый признак вновь подступающего бреда.
— Все… хорошо… — отсмеявшись и отдышавшись, проговорила девушка. — Агниэль, помнишь, я рассказывала тебе, что в меня бросался какими-то плодами сидевший на дереве черно-белый зверь с длинным пушистым хвостом?
— Да, булетин. Видимо, он пытался предупредить тебя об опасности, и показывал, где она тебя ожидает, — Огненный с тоской и тревогой всматривался в глубоко запавшие глаза любимой женщины, пугающие лихорадочным блеском.
— А помнишь, я говорила, что булетин бросал в меня огромными розовыми шишками?
Агниэль замер…
— Ты думаешь, — в его внезапно севшем голосе смешались надежда и страх, что эта надежда напрасна. — Думаешь, это они? Орешки алобучи? Где они?!
Огненный был готов безотлагательно броситься за ними хоть в свой домик в горах, хоть на другой край земли. Даже если ему придется потратить весь запас сил на открытие высших стихийных порталов — он сделает это, не задумываясь!
— Они здесь, в моей спальне, — Алька выпустила пальцы мужчины и уронила ослабевшую руку. — В верхнем ящике…
Сил договорить девушке не хватило. Она все же впала в болезненное забытье.
— Целитель Элме, вы останетесь с Алией? Мы с моей тетушкой сейчас же отправимся искать плоды, о которых говорила моя Арейя.
— Да, разумеется, идите скорее. Я присмотрю за девочкой, — закивал старик. — Не знаю, как она все еще держится. Видимо, ваша драконья Сила ей помогает… Вы ведь уже познали свою Арейю как женщину?
— Да, познал, — отозвался Огненный.
— Значит, это ваша Стихия пытается защитить человеческую женщину от болезни и гибели. Но спешите же, спешите!
Агниэль и Лелия торопливо вышли из комнаты и поспешили в личные покои Альки.
И тут выяснилось, что верхних ящиков в комнатах девушки гораздо больше, чем можно было ожидать. В гостиной мягко поблескивали вощеными боками целых три шкафа, смутно темнел секретер у стены, у окна красовался солидный письменный стол. В спальне нашлось две тумбы. В гардеробной выдвижные ящики шли по периметру и занимали треть ее высоты.
Искать наугад было бесполезно. Требовался неторопливый методичный обыск. Заглянув в прикроватные тумбы и убедившись, что в них никаких плодов, шишек и орехов нет, Лелия и Агниэль разделились. Женщина взяла на себя гардеробную, где хранились платья, обувь, нижнее белье и прочие женские штучки. Агниэль прошел в гостиную и принялся осматривать шкафы и стол с секретером.
Время уходило. Таяло. Убегало. Для Великого Огненного Дракона, который прожил уже сто оборотов, время никогда не было дефицитом. Первые девяносто пять оборотов он прожил с ощущением, что впереди у него — вечность. После девяноста пяти он начал считать каждый оборот, на девяносто девятом обороте — каждую декаду и даже каждый рассвет. А когда в его жизни появилась Алия, он вдруг обнаружил, что ценно — или бесценно? — каждое мгновение. Сейчас эти мгновения уносились прочь быстрее, чем самый сильный ветер, и Агниэль чувствовал, что не успевает… снова не успевает!