Звенья и зёрна

Ковальджи Кирилл Владимирович

«Осторожнее — ритм не нарушь…»

* * *

Осторожнее — ритм не нарушь и с природою слова не балуй: в хороводе блуждающих душ есть свой строй, или лад. И пожалуй, надо просто прислушаться и подчиниться тому, что нисходит, и дарует напевы свои, и свеченье из мрака выводит.

Диалог

1

— Как поэт интеллигентный, соучастник бытия, между фактом и легендой разрываюсь я — между правдой и искусством, между разумом и чувством, между

силою и кривдой, между Сциллой и Харибдой…

2

— По границе, по кромке, по краю я иду и на флейте играю, по канату, по бревнышку — справа пресмыкается фактов орава, зваться правдой имеющих право; по карнизу, по лезвию — слева ложь, воздушных палат королева, как сирена с отравой напева; или справа — неправды посевы, или слева — целебные травы, или молнии рока и гнева между скал государства и права; но к груди прижимаю надежду, что ни вправо, ни влево, а между проскочу я, невидим, неслышим, между бывшим и ненаступившим, как взлетает над ложем Прокруста, между фактом и ложью — искусство.

«Вы умны, говоруны…»

* * *

Вы умны, говоруны, Ненормально опытны, Бесподобные вруны, Демагоги-роботы, Вы от имени страны Пламенны и пафосны… Боже мой, говоруны, До чего ж вы пакостны!

«Если вас одолеет хандра…»

* * *

Если вас одолеет хандра, наберите друзей номера, только будьте, прошу, деликатны и друзьям не звоните с утра. Может статься, легли они в два, с недосыпу болит голова… На работу в течение дня не звоните — у них беготня. Не звоните друзьям вечерком — все вернулись усталые в дом, дайте им посмотреть телевизор, повидаться с семьей перед сном. Гарантирован отклик друзей, но учтите здоровье детей, отношенья начальства и жен… Друг — не друг, если он раздражен.

«Я стесняюсь наряженных женщин…»

* * *

Я стесняюсь наряженных женщин, как заморских диковинных птиц, не могу среди мимо прошедших отличить блудниц от цариц. От нарядов, мундиров и званий я всегда в удивленной тоске, быть могу, извиняюсь, как в бане, лишь с нагими — на равной ноге. Пусть от форм и от формы шалею, постарею — не стану мудрей, но все чаще красавиц жалею, как прекрасных и редких зверей…

Машина времени

С первобытным человеком разговаривать не о чем — закавыка из закавык. Но если первобытный человек — девочка, то найдется общий язык. Где отсталость и одичалость? От Брижит Бардо она не отличалась, потому что молчала, потому что купалась и улыбалась. Вся история зря на эпохи размечена. Мне поведал девственный лес: совершенной была и останется — женщина, остальное — регресс.

В застойные дни

Примелькались

мне встречные лица. Пусть я тысячу раз не прав, моя милиция, позволь тебя потянуть за рукав и признаться, что небо над городом пасмурно и что весна не близко, и такое чувство, будто ходишь без паспорта или с паспортом без прописки. Погоди, не дуди в свою дудочку, лучше ты намекни слегка, где найти мне веселую дурочку, чтобы с ней повалять дурака.

Брадобрей

День за днем, день за днем, день за днем Атакую я сотни щетин, Этой бритвой моей, как лучом, Высветляю я щеки мужчин. Так работаю годы подряд, Но не будет конца никогда, Ведь, пока парикмахеры спят, У клиентов растет борода…

Горе от ума

Пародия, ирония! Спасите! Я от своей серьезности загнусь. Я проиграл: я мыслил, существуя, проверил факты, факторы учел… О истина! Ты хоть кого угробишь! Вот тополь перед домом. Я сказал: — К чему цветешь? Тебя спилить решили!.. — Он содрогнулся, понял и увял. Увидел я пантеру в зоопарке, она пружинно облетала прутья, в бессчетный раз искала лаз, который не мог там быть. Я ей глаза открыл на истину… Она слегла и сдохла. Друзьям, знакомым, встречным-поперечным стараюсь лишнего не говорить, но от себя не скрыться мне — я мыслю и этим наношу себе ущерб…

ЗЁРНА-IV

* * *

Купил себе красок масляных и холст… И в чаду ночей забыл, что на каждого мастера приходится сто портачей.

* * *

Поэзию, чтоб ахнула толпа, подчеркиваешь позой и эстрадой, как веки синькой, как уста помадой, как ноги — мини-юбкой до пупа.

* * *

Он всю ночь корпел угрюмо, кулаками тер виски, думал, думал и придумал две зачеркнутых строки.

* * *

Извивается, робея, развиваются суставы, и со временем, грубея, превращается в удава.

* * *

Провозгласил: «Я все могу! Добьюсь, мне никого не жалко…» Кто наследил в твоем мозгу? Наполеон и коммуналка.

Галилей

Все еще запрет провозглашается. Пусть грозит ослушнику клеймо: то, на что никто не соглашается, делается исподволь само.

Сексреволюция

Стремятся радикально себя освободить: похвально спать повально, но стыдно полюбить!

Савонарола

Боже, люди портят, как злодеи, лучшую из мыслимых идей. Люди не годятся для идеи, хорошо бы вовсе без людей!