Зверь из бездны
Шрифт:
– Будем надеяться на лучшее, – не очень уверенно повторил он.
– Надеяться следует только на худшее, – заметил Вергилий. – Тем приятнее будет, если получится, убедиться в обратном. Заметь, что высказываю собственную мысль, хотя, конечно же, все это было сказано уже не раз и давным-давно.
– Сказано и сказано, – нетерпеливо отмахнулся Лешко. – Ну что, пойдем?
– Пойдем. Никогда не бывал в Биерре, а теперь вот побываю.
Они спустились с холма и пошли по зеленому лугу, направляясь в сторону ближайшей рощицы. Небо излучало мягкий свет, от травы тянуло незнакомым, но приятным запахом, дул в лицо легкий неназойливый ветер, и Лешко подумал,
– Леонардо! Ле-о-нар-до! Ле-о-о-о!
Однако крик его не разлетелся по всей долине, как он того ожидал, а почти тут же заглох, словно прозвучал не на просторе, а в тесной каморке, заваленной десятком пухлых подушек. Эхо не подхватило этот крик: не было никакого эха. И вообще, как только сейчас обнаружил Лешко, в долине стояла глубокая тишина, тишина каморки, забитой подушками.
Он сделал еще одну попытку, но она принесла тот же результат: звуки просто вязли в воздухе и сразу затихали.
– Что такое? – Лешко недоуменно взглянул на Вергилия.
Вергилий пожал плечами:
– Вероятно, Биерре не нравится, когда кричат. Давай сделаем вот что: ты здесь посиди, а я полетаю, посмотрю. Думаю, так будет быстрее.
– Согласен. Только сидеть я не буду, лучше пошарю по рощицам. Может быть, он где-то там?
– Давай. И постарайся не зевать, мало ли что…
Вергилий медленно поднялся над лугом и полетел в сторону озера, а Лешко продолжал шагать к небольшой зеленой роще. Он шел, то и дело осматривая все вокруг, но Леонардо пока не давал о себе знать. Лешко старался не думать о том, что Леонардо мог попасть в какой-нибудь переплет. Всякое было возможно… вплоть до преображения. Или ему пришлось покинуть Биерру. Налетели здешние тварюги – и спасайся бегством. Если удастся спастись…
Он поискал глазами Вергилия. Тот покружил над берегом озера и полетел к одинокому каменному обломку, похожему на торчащий из травы скрюченный палец.
«Странное существо, – еще раз почему-то подумал Лешко. – Совершенно непонятное существо… Возможно даже – и не существо…»
В роще тоже застыла тишина. Листья деревьев подрагивали от ветерка, но шелеста не было слышно.
– Лео! Лео-о! – вновь попробовал позвать Лешко, но сразу же понял, что его попытки бесполезны: все вокруг по-прежнему было обложено толстыми подушками.
Он вглядывался в траву, надеясь обнаружить следы, но тщетно: ничто не выдавано присутствия человека. Ему вспомнилось присловье о поисках черной кошки в темной комнате. Не раз приходилось ему заниматься подобными делами и, между прочим, иногда вместо кошки, которой не было, удавалось отыскать что-то другое. Правда, сейчас ничто другое и никто другой его не устраивали: нужно было найти именно Лео Грега.
Лешко пересек рощицу, вновь вышел на открытое пространство и сразу увидел Вергилия. Вергилий летел низко над травой, быстро приближаясь и подавая руками какие-то знаки, – и Лешко побежал ему навстречу. На сердце у него похолодело от какого-то недоброго предчувствия.
– Нашел? – нетерпеливо крикнул он еще издали, но Вергилий его не услышал.
Подлетев к Лешко, он опустился на землю, и Лешко повторил вопрoc.
– Да, – переводя дух, ответил Вергилий. – Он там, возле вон той скалы. Не знаю, Леонардо это или нет, но там лежит какой-то человек.
У Лешко подогнулись колени.
– Лежит? –
– Не знаю. Дело в том, что он там не один: некая химера пристроилась у него на груди и я просто не решился трогать.
– Но он хоть похож на человека?
– Вполне, – заверил Вергилий. – Если ты имеешь в виду преображение, то…
Продолжения фразы Лешко уже не расслышал, потому что, резко сорвавшись с места, побежал к скрюченному каменному пальцу за озером.
«Неужели опоздал?.. Неужели опоздал?.. – непрерывно стучало в висках. – Неужели?.. Неужели?..»
По озеру гуляла мелкая рябь, торчащие на мелководье у берега черные коряги были облеплены свалявшимся грязным пухом, клочьями свисающим до самой воды. Гладкий высохший прибрежный ил не хранил никаких следов. Лешко обогнул озеро – под ногами влажно чавкало, то и дело попадались упругие кочки – и по высокой нехоженой траве устремился к черному обломку.
«Неужели?.. Неужели?..»
Оказавшись неподалеку от обломка, он перешел на шаг. Потом остановился и обернулся. Вергилий наконец-то догнал его и опустился рядом.
– Что это за химера? – спросил Лешко. – Справиться с ней можно?
Вергилий сделал неопределенный жест:
– Не знаю. Мне такие еще не попадались.
Лешко поискал глазами вокруг, но не обнаружил ничего подходящего: ни палки, ни камня. Тогда он вынул из кармана квантер и решительно двинулся вперед. «А если квантер не поможет – руками задушу, – сцепив зубы, подумал он. – Если она сидит у Лео на груди – значит, не так уж велика. Господи, только бы с Лео все было в порядке…»
– Осторожно, – предупредил Вергилий. – Она меня, кажется, не заметила; похоже, спит. Надо к ней подкрасться и…
– Все, не шуми! – прервал его Лешко, резко взмахнув рукой. – Больше ни слова и не мешай.
Он пригнулся и крадучись двинулся к камню.
– Они там, с другой стороны, – сдавленным голосом подсказан Вергилий.
– Я же сказал: больше ни слова! – раздраженно осадил его Лешко. – Помолчи!
Пробравшись к камню и держа квантер наготове, Лешко осторожно выглянул из-за зубчатого выступа – и у него болезненно сжалось сердце. В траве у камня, раскинув руки, навзничь лежал человек в серой рубашке с короткими рукавами и серых брюках; на скрещенных ногах человека были туфли с коричневыми рубчатыми подошвами. Глаза человека были закрыты, от лица словно веяло покоем и чем-то еще, чем-то, никак не поддающемся формулировке. «Умиротворение, – наконец понял Лешко. – У него умиротворенное лицо…» Такие лица ему уже приходилось видеть. У наркоманов. У пока еще живых, и уже умерших наркоманов. Но человек, лежащий у камня, не был мертвым: за свою полицейскую жизнь Лешко достаточно насмотрелся на мертвецов и мог безошибочно определить, находится ли перед ним человек или, увы, только тело…
Да, в траве лежал именно человек, а не тело. В траве лежал Леонардо Грег. И, судя по выражению его лица, блаженствовал в забытьи.
Лешко, затаив дыхание, рассматривал создание, развалившееся поперек груди Леонардо Грега. Вергилий, пожалуй, не преувеличил, назвав эту тварь химерой. Она была именно химерой – воплотившееся изображение из какого-то давнего-предавнего то ли исторического, то ли приключенческого фильма: размером с добрую овцу, с бородавчатой уродливой мордой, волосатым туловищем, длинным голым розовым хвостом и когтистыми птичьими лапами, то и дело скребущими землю. Глаза химеры были закрыты: судя по всему, ей было совсем неплохо на груди офицера Унипола Леонардо Грега.