Зверь Лютый. Книга 19. Расстрижонка

Бирюк В.

На Руси - "размер имеет значение". А вот какое именно значение он имеет...?
– Возможны варианты.

От ворот по левой стороне, за церковью - служебные постройки.

Оп-па... А вот и нет. Снова Андрей не по-русски сделал.

В любом нормальном подворье - бОльшую часть территории занимают скоты, а не люди. Коровки, лошадки, овечки, птички... навоз, помёт, корма, сенцо... Так - везде. Но не здесь.

Двухэтажные строения, образующие большую часть стен детинца, сделаны каменными. Двор - мощён белым камнем. Места просто мало. И почти все службы - и скотские, и

ремесленные - вынесены в город, за стены самого замка. Внутри - только необходимая прислуга, которая на белокаменный двор гадить точно не будет, малая охрана и склады. Тут ещё подземелья должны быть - рельеф способствует. Да и ломились же убийцы Боголюбского в какие-то винные погреба.

По правой стороне - сам белокаменный дворец. Ни на что на "Святой Руси" не похожий. И из-за каменных блоков, которые его слагают - как же они его зимой-то протапливают?
– и из-за этажности. Обычный русский терем - трёхэтажный, с башенками, с внешними переходами, с закрытыми и открытыми галереями, разной высоты, с разнообразием фактуры и раскраски стен и крыши. А этот - просто ровный двухэтажный.

***

Красота! Больше скажу - лепота. И где-то даже - благорастворение.

Раннее утро, солнышко встаёт, белые стены - душу радуют, над медной крышей - будто огонь стоит, на белом каменном, уже согретом со всех сторон, дворе - тепло, ветерок от реки свежий, чуть с примесью ладана из церковки, дерьмом не несёт, девки теремные со слугой на высоком крыльце болтают, пересмеиваются... Хорошо. Живи и радуйся. А мне нынче с Боголюбским разговаривать... В такое славное утро... Может - и до смерти.

"Я коней напою, я куплет допою.

Хоть немного еще постою на краю..."

Как-то мне... торопиться не хочется.

А, фигня. "Перед смертью - не надышишься" - русское народное наблюдение. Многократно проверенное в нашем народе личным опытом.

"Ты об этом не жалей, не жалей,-

Что тебе отсрочка!

А на веревочке твоей

Нет ни узелочка".

Нет "узелочка"?
– Поглядим. Не найдём - сделаем. Не зовут?
– Сам пойду.

"Кто первым встал - того и тапки" - русская народная, многократно и повсеместно... Тогда... Тогда "Отдавайте мне мои сапоги-скороходы!", Ивашка-попадашка - ни свет, ни заря - явивши, не запыливши...

Стоп! Не "Ивашка" - "Зверь Лютый"! "Иванец - всем звиздец!". У крыльца княжеского - стоит, в воротА - стучит!

"Открывайте погреба!

Гуляет нынче голытьба!".

"Незваный гость хуже татарина". Ща сами увидите - насколько хуже!

– - Эй, парень. Сбегай-ка к светлому князю, да спроси: не желает ли его милость с Воеводой Всеволжским об делах перемолвиться? Ныне немедля. Ну... или когда в иное удобное ему время.

Последняя фраза... Честно - труханул я немелко. Но поздно: парень открыл-закрыл рот. И убежал. Вот прямо так и потрёхал. Что для слуги, ошивающемуся на крыльце - нетипично. Если только хозяин не дал заблаговременно инструкций.

Или выразил мнение, позволяющее даже остолопу прикрылечному составить суждение однозначное. Девки постояли с открытыми ртами. Потом резко покраснели и убежали.

– - Их светло-княжеская милость... велел велеть... просить... звать немедля... со всемерным поспешанием... прямиком... ну... туда... где... вот...

***

Как я подозреваю, в княжеских апартаментах случился некий аналог известного диалога про Штирлица:

– - Штирлиц идёт по коридору.

– - По какому коридору?

– - По нашему. Штирлиц идёт по нашему коридору.

– - А куда он идёт?

Штатный ответ: "В наш туалет. У нас в гестапо - самый лучший туалет во всём Третьем Рейхе" - пропускаю.

***

Я нервно хихикал про себя, глядя как слуга пытается одновременно оказаться и спереди, чтобы указывать дорогу, и сзади, поскольку впереди ходить простолюдину не положено.

Андрей встретил меня сидя, в окружении трёх или четырёх советников. По виду бояр можно было предположить, что их только что выдернули... из разных мест. Отхожих, интимных, молитвенных, спальных, едальных... ряд эпитетов продолжите сами.

"Глаз не продрал" - русское народное описание.

Так и лупают на меня своими... не продранными. А вот присутствие, на заднем фоне, хана Асадука и ещё пары половцев с саблями, позволяет оценить меру обеспокоенности государя. Что-то светоч наш и, так сказать, столп всея всего - малость задёргавши.

– - Княже! Чтоб тебе не хворать долгие лета! Испрашиваю твоего дозволения дабы рассказать о делах моих да просить помощи.

Несколько потрясенный Андрей непонимающе спросил:

– - Помощи? В чём тебе помощь моя надобна?

Я вытащил из полевой сумки на поясе лист бумаги, откашлялся и громко провозгласил:

– - А имеем мы великую нужду в тканях разных. А особливо в льняных, и посконных, и шерстяных. А надобно нам их всех в полотняных штуках по тысяче. А всего три тыщи штук.

Я могу запросить и десять тысяч. Если даст, то не по моей нужде, а по своим возможностям. Очень сильно скорректированным "уважением ко мне" и другими, отнюдь не ткацкими резонами. Если вообще даст. В смысле - тканей, а не топором по шее.

Ткань меряют в штуках. Штуки для разного материала - разной длины. Штука полотна - 48 локтей. Почему локтями, а не аршинами?
– Потому что "аршин" - пока только в Персии, на "Святой Руси" такой зверь - ещё не завёлся. У нас нынче есть "Николина мера" - её и прикладываем.

Моя манера начинать знакомство с "народными массами" усиленной санобработкой, приводит к закономерному результату - дефициту тканей. Своих мы ещё не делаем, взятое на туземцах... Часть - просто гнильё, часть - никогда в стирке и прожарке не бывала - такую усадку даёт!

Вот почему я битых "унжамерен" после "Ледового побоища" из подштанников вытряхивал. Но не каждый же день такое удовольствие бывает - богачество порточное приваливает!

– - Т-а-ак... А пойдём-ка мы с тобой, мил дружок Ванечка, прогуляемся. Дело-то серьёзное, штук-то у тебя множество... Надобно в тишине обговорить-обдумать.