Зверь. Изменил мне — изменил меня
Шрифт:
— Динара Ильясовна, если вы любите этого волка, то надо дать ему шанс, — убеждает меня Татьяна. — Обещайте подумать над этим.
Татьяна — мудрая женщина. Может, и я когда-нибудь стану мудрее. А сейчас у меня сердце полыхает от боли. И куча других проблем.
— Пойдём спать, — откидываю плед, берусь за трость.
Трость… Карим сделал её для меня. Сувенир из леса, куда я больше никогда не вернусь.
Глава 23
Две
— А ну стой! Куда пошла?! — почти бегу за молодой волчицей.
Захария шагает по дорожке к дому альфы, на плече у неё спортивная сумка. А в сумке что-то «весело» позвякивает. Стоило мне отлучиться на пару недель, как тут чёрт-те что началось. Но я положу этому конец. Сейчас же!
— Это вы мне? — Захария оборачивается.
— Тебе! — быстро иду к ней. — Куда ты идёшь?!
— Я бета стаи и не обязана отчитываться перед какой-то шаманкой, — девчонка хамит, не стесняясь.
Пред какой-то шаманкой, значит?! Я тебе сейчас покажу шаманку какую-то!
— Сопля ты зелёная, а не бета! — берусь за ремешок спортивной сумки. — Что там и куда ты это несёшь? Отвечай!
Волчица замирает, провожая взглядом скрюченного отца. Назим идёт из лазарета. Я ему лечение назначила, чтобы спину отпустило. Скоро старому волку станет легче.
— Папа! — девчонка дёргает ремень сумки. — Скажи этой ненормальной, чтобы отстала от меня!
Отец Захарии останавливается, окидывает дочь не самым добрым взглядом, а потом смотрит на меня.
— Полегче тебе, Назим? — интересуюсь у пациента.
— Да, Наринэ, спасибо. Уже гораздо лучше. Боли почти не мучают, я стал спать по ночам.
— Папа! — Захария едва не подпрыгивает. — Я прошу заступиться за меня, а ты мило беседуешь?!
— Должен же тебя кто-то поставить на место, — кряхтит Назим, продолжая путь. — Наринэ умеет сбивать спесь с наглых девчонок.
— Давай сюда! Живо! — отбираю у Захарии сумку.
Расстёгиваю молнию. В сумке полно бутылок. Штук десять их тут.
— Что ты творишь?! — верещит Захария, когда я разбиваю первую об ствол сосны.
Быстро она перешла со мной «ты». Наглости волчице не занимать.
— Не даю тебе погубить нашего альфу, — разбиваю следующую. — Мне рассказали, чем ты тут занимаешься.
— Я выполняю приказ Карима. Он сказал привезти — я привезла. А теперь я расскажу ему, кто не дал мне выполнить приказ. Ты вылетишь отсюда, — вздёргивает нос и, поджав губы, смотрит на меня.
Подозреваю, что в этом месте я должна испугаться и упасть на колени перед великой бетой. В фантазиях Захарии я, наверняка, уже умоляю её пощадить меня.
— Ты уже неделю таскаешь Кариму бутылки. Он из дома не выходит, —
— Всё из-за этой человечки, — волчица морщит курносый нос. — Прежде чем начать запивать горе, альфа исчез на семь дней. Мы его искали. А ты где была, м-м? — строит из себя правильную.
— Я заканчивала дела в старой стае. Переход из одной семьи в другую требует времени. Ещё вопросы?
— У меня нет, но скоро вопросы появятся у альфы. К тебе, — угрожает Захария.
— Карим похоронил мать, а потом потерял истинную пару. Он обезумил, Захария, — наступаю на волчицу с отколотым горлышком бутылки, а она пятится. — Альфа носился по лесам семь дней, пока волки из моей старой стаи не привели его домой. Не твои оборотни, госпожа бета, а мои, — припираю наглую девчонку к стволу дерева.
— Пф-ф, я думала, он сам вернулся, — заявляет как ни в чём не бывало. — Мы тоже искали Карима, но нас было мало. В стае не так много волков.
— Или просто ты не можешь повести оборотней, бета. Даже на поиски.
— Я всё могу. Поэтому Карим сделал меня своей правой рукой, — отходит от дерева и, смахнув несуществующую пылинку с плеча, складывает руки на груди.
— Всё, что ты можешь — ездить в город за бутылками. И больше ничего.
— Так Карим хотя бы сидит дома, а не носится по лесу.
— А ты и рада, да? Альфа заперся в четырёх стенах и запретил всем, кроме тебя, приходить к нему. В стае снова проблемы, а бете плевать. Наша бета воплощает в жизнь свои грязные мечты, — выбрасываю осколок бутылки и иду добивать уцелевшие.
— Что? Ты о чём? — волчица топает за мной.
Забегала. Чует, что жареным запахло. Да, девочка, это твой хвост горит.
— Ты прыгала по кустам, когда пара нашего альфы уезжала. И ничего не сделала, чтобы её остановить, — выплёвываю в лицо Захарии правду. — Ты единственная, кто на тот момент знал, когда и в каком направлении уехала девочка. Но ты ничего не сказала Кариму. Устроила целый спектакль.
— Откуда… — волчица растерянно хватает воздух ртом. — Откуда тебе это известно?
— О-ой, милая, у меня в этом лесу за много лет появилось столько информаторов, что тебе и не снилось, — дарю бете агрессивно-весёлый оскал.
— Я не знаю, кто ты такая, но ты меня достала! — кричит, сжав кулаки. — Я не стану ждать Карима. Я изгоняю тебя из стаи прямо сейчас!
— Лучше изгони из себя дьявола, которому ты продала душу, — добиваю последнюю бутылку об дерево. — Мне ты ничего не сделаешь.
— Я бета стаи! — визжит истерично.
— А я первая после Луны в стае, — шокирую Захарию. — Пока истинная пара нашего альфы не вернулась, я занимаю это место. По праву. По законам оборотней.