Зверь
Шрифт:
– Неужто снова в школу? Собралась обучать девочек этике и эстетике?
– Нет. В фирму торговым представителем.
– Поздравляю!
– Спасибо!
– А ты по делу здесь или как?
– спросил Коретников.
– И он ещё спрашивает?!
– "возмутился" я.
– Забыл, кто тебе устроил личное счастье?
– Да помню я. Ну и что?
– Как это - что? А кто будет рассчитываться? Или, как всегда, хочешь зажилить бутылку?
Толя вновь растерялся от очередного обвинения. Заюлил взглядом на Людмилу. Проговорил укоризненно:
– Ты что это,
– Ну, если и не специально, то очень кстати.
– Так что, сейчас что ли?
– Нет, подождем пока закончится новое тысячелетие. Что за наивный вопрос, Толя? Дуй в магазин, а я пока твою невесту кое о чем поспрашиваю.
– Ага. Я мигом.
– Коретников споро зашагал прочь.
– Можешь не спешить, - крикнул я ему вдогонку.
– Мы тут долго "допрашиваться" будем.
Он остановился, оглянулся, внимательно посмотрел на меня, затем - на Людмилу, нерешительно потоптался на месте. Затем покрутил указательным пальцем у виска, и продолжил путь к намеченной цели.
– Садись, Люда, потолковать надо.
Она села рядом, спросила:
– Это все по убийству Свистуна?
– Все по нему, - кивнул.
– Помню, ты прошлый раз говорила, будто он пришел к тебе под шафе в хорошем настроении и сказал, что обул кого-то в карты. Так?
– Вроде бы так, - нерешительно проговорила Сергунькова.
– А что тебя смущает?
– Я, вроде, про карты ничего не говорила. Он сказал, что обул кого-то очень богатого... Вроде, даже не обул, а как-то наче...
– Людмила надолго замолчала, вспоминая.
– Может быть, обшмонал?
– попытался я подсказать.
– Нет, - замотала она головой.
– По моему он сказал: "Я его сделал".
– Это точно?
– Да. Сказал: "Я его сделал"! А затем рассмеялся и потряс кулаком. "Вот он теперь у меня где! Теперь он мне большие бабки заплатит".
– Отчего ты прошлый раз этого не говорила?
– Не придала значения. А что, это так важно?
– Возможно, возможно.
Я записал показания Сергуньковой в протокол дополнительного допроса свидетеля. Она прочла, расписалась.
Похоже, что моя интуиция и на этот раз оказалась на высоте. Очень похоже. Теперь я был почти на все сто уверен, что убийство Свистуна и Шкилета заказывал один и тот же человек. Определенно. Сидит сейчас волчара в своей норе и посмеивается над глупыми ментами, считает, что он один такой умный и сообразительный, а остальные - так себе, дерьмо собачье, не более. А хо-хо не хо-хе, господин козел? Нынче в ментовке парни и покруче тебя работают. Один Дима Беркутов чего стоит. Так что, пора сдаваться. И чем быстрее ты это поймешь, тем будет лучше для тебя.
Итак, Свистун как пить-дать ломанул квартирку заказчика, большого любителя порнографических фильмов. И что же он там нашел? Бабки - это само-собой. Но не это его вдохновило, нет. Он имел большие планы на будущее совсем по другому поводу. Наш Витек нашел на этой квартирке видеопродукцию самодеятельной киноартели "Парнокопытные" и решил этим шантажировать
– Ну и как у тебя с Толяном?
– спросил я Сергунькову.
– Все замечательно! Спасибо тебе, Дима! Я, грешным делом, уже ни на что не надеялась. Он очень хороший! Даже не думала, что мент может быть таким.
– Она улыбалась нежно и ласково, а лицо её светилось, будто у мадонны с ребенком.
– Каким?
– Таким скромным и неиспорченным.
– Ни фига, блин, заявочки! Это как надо понимать? Значит я, по твоему, испорченный.
– Нет, Дима. Но ты другой.
А я искренне за них порадовался. Путевая должна быть семья, нормальная.
Вернулся запыхавшийся Коретников.
– Что так долго?
– спросил я.
– Никак ты полгорода оббегал - искал водку подешевле?
Но Толя не воспринимал юмора ни к каком виде, стал оправдываться:
– Да нет, ближний магазин закрыт на учет. Пришлось бежать в дальний. При этом он встревоженно и ревниво смотрел на свою невесту - все ли с ней в порядке. Вот придурок!
А через полчаса мы сидели на кухне за столом, пили водку с символическим названием "Сибирский характер" за семейное счастье вообще и за их - в частности и закусывали сибирскими пельменями. Я решил сегодня немного расслабиться. Имею право.
Глава третья: Колесов. Розыскные материалы.
Мой забубенный друг опять отличился на совещании у Иванова. Чуть было сквозь землю за него там же не провалился. А ему все нипочем. Попробовал поговорить после совещания. Бесполезно. "Ему хоть плюй в глаза. Для него все Божья роса". И что за вредный характер! Все бы зубоскалил, кого-то подначивал, разыгрывал. Сладу с ним никакого нет.
По совету Сергея Ивановича решил засесть за изучение розыскных материалов об исчезновении подростков. Отправился в Иформационный центр и попросил программиста Валеру Сидоренко сделать мне распечатку всех случаев пропажи ребят за последние полгода.
Через час заказ был готов. Никогда не думал, что в наше время исчезает такое количество детей. "Ушел из дома и невернулся". Сколько за этой сухой, лаконичной фразой всего: горя, слез, страданий? В большинстве случаев дети сами уходят из дома. Но я не могу себе представить - как это возможно, чтобы ребенок добровольно покинул родительский кров? Нет, такое и прежде было. Конфликт поколений и все прочее. Но то были единичные случаи. Сейчас же исход детей все больше принимает массовый характер. Что с ними будет? То-то и оно. И ответит ли за это кто-нибудь?