Зверь
Шрифт:
Ушедшие предусмотрели гибель всех астэр, вдруг понял Рокэ. Поэтому вслед погибшему поколению рождается новое. Он только что стал свидетелем этого.
Впрочем, если подумать, в этом была и некая ирония. Рокэ усмехнулся: ему, последнему Ракану, взамен погибших белых ласточек достались не величественные альбатросы или мудрые вороны, а эти юркие, небольшие, скромные существа.
Его предок Эридани был бы оскорблён.
«Теперь я знаю всю правду об истории с Леворуким, — думал Рокэ озабоченно. — Мне нужно найти Ринальди
Свистнув своим новым спутникам, он двинулся вдоль Холма Ушедших, отыскивая Блуждающую башню. Но она, сыграв свою роль, бесследно исчезла.
Кругом темнело – то ли наступала ночь, то ли в небе сгущалась буря.
Сердце Кэртианы вернулось обратно в лоно земли, но стихии всё равно не успокаивались. Камни под ногами Рокэ шатались, норовя сбить его с ног, ветер пригоршнями швырял горячий песок в лицо, забивая глаза и лёгкие. Солнце, казалось, погасло, и руины вокруг освещались только заревом пожарища, зажжённого Робером.
Рокэ шёл, призывая Ринальди всей своей проклятой кровью, которая билась в его теле как набат. Но Ринальди не отзывался.
Рокэ повернул к окраинам города: следовало выяснить, сколько раттонов осталось в его пределах. Здесь так и сновали Изначальные твари, пожирая разбегающихся повсюду крыс. И те, и другие пытались выбраться за границы Гальтары, но не могли преодолеть огненный круг, опоясывающий разрушенные стены.
Раттонов нигде больше не было.
Однако не они, а сама Кэртиана теперь объявила людям войну. Рокэ казалось, что он движется сквозь первозданный хаос, каким-то чудом ещё не до конца утративший гальтарские приметы.
Но он обязан был загнать Изначальных тварей в Лабиринт и найти Ринальди и Дикона!
Мысленно сосредоточившись на своих спутниках, Рокэ бросил их на лиловых хищников. Шмели зажужжали вокруг подвижных бесформенных туш, время от времени угрожая им длинными чёрными жалами. На астэр не действовал парализующий фиалковый взгляд. Связь с ними защищала и Рокэ от гипнотического воздействия, но упрямством и своеволием Изначальные твари могли бы поспорить с бакранскими козлами.
Теперь Рокэ больше ничем не напоминал того безумного Первого маршала, который в одиночку бился с армией остервеневших крыс. Он смахивал на полоумного пастуха, который суетливо собирал отвратительное стадо, сгоняя его с помощью роя шмелей.
Он высматривал Дикона в каждом закоулке умирающего города, но видел только лик Зверя.
Он потерял счёт времени.
— Ринальди! — кричал он в голос, но тот вырывался из его горла как натужное хриплое карканье. — Ты обещал вернуться в Гальтару, чтобы увидеть, как я проклинаю собственную кровь! Слышишь, Леворукий: я сам зову тебя!
Лишь рёв урагана был ему ответом.
Собрав, наконец, стадо Изначальных тварей, Рокэ наугад повернул к Холму Ушедших – и нос к носу столкнулся с Ричардом.
Повелитель Скал тоже больше ничем
Эр и оруженосец мыслили одинаково!
— Рад видеть вас, юноша! — каркнул Рокэ сипло.
Ричард поднял глаза. Он был измучен до крайности, но казался невредимым.
— Я уже боялся, что вы мне только привиделись, — проговорил он шёпотом, который едва доносился сквозь рёв ветра.
Пыльная буря гудела между ними.
Оба они были настолько измотаны, что даже не могли выразить всю свою радость.
— Для привидения я слишком осязаем, — ответил Рокэ, указывая на меч Раканов. — А что это за камень у входа Лабиринт? Капкан Судьбы?
— Да. Запирающий камень, — ответил Ричард, задыхаясь от горячей золы и песка. — Я разбил его, когда выпускал тварей.
— Вы можете его восстановить?
— Для этого нужна кровь Ракана.
— Дайте мне ваш кинжал.
Ричард с трудом вытащил из-за пояса своё фамильное оружие. Клинок полностью почернел от крови раттонов.
Рокэ поискал взглядом, чем бы почистить его, и шагнул к двум базальтовым плитам, между которыми можно было вогнать лезвие. Он присел и несколько раз с силой вонзил и вытащил клинок. Ричард, опершись на лезвие меча, сосредоточил горящий взгляд на двух половинках камня, готовясь свести их воедино.
Всё произошло в одно мгновение.
Рокэ уже поднимался на ноги, когда последняя Изначальная тварь, замешкавшаяся у входа в Лабиринт, уставилась прямо на Повелителя Скал своими огромными слезящимися глазами.
Взгляд Ричарда остекленел. Он замер всего на секунду, прежде чем стряхнуть с себя морок, но этой секунды твари хватило с избытком. Она мгновенно выпростала из бесформенного тела тяжёлую когтистую лапу и ударила ею Ричарда прямо в грудь.
Рокэ услышал хруст рёбер.
Ричард повис на рукояти меча, чудом сохранив равновесие. Тварь проворно юркнула в темноту Лабиринта, не дожидаясь нападения литтэнов.
Рокэ бросился к Дику как коршун, но тот прохрипел так отчаянно, что Рокэ замер:
— Нет! Замок!
Жилы на его висках вздулись, пот градом полил с лица. Запирающий камень, неохотно повинуясь воле своего Повелителя, медленно сомкнулся, закрывая зёв подземного Лабиринта.
Рокэ не глядя полоснул себя по ладони и приложил к камню окровавленную руку. Он почувствовал, как глубоко в недрах камня восстанавливается магический механизм: разбитый язык замка срастался заново, как срастаются горные породы.